Пробыв внутри минут десять, Дуг с Брайаном появились снова. На этот раз они несли нечто вроде ящика – достаточно большого, чтобы туда могла поместиться плита. Груз явно был тяжелым. Они с трудом поместили его на заднее сиденье «сентинеля», потом забрались в кабину, и скиммер скрылся в ночи.
– Как по-твоему, куда они полетели? – спросила я.
– Не знаю. Полагаю, в более безопасное место, чтобы спрятать там плиту.
К тому времени уже стемнело. Последние лучи солнца терялись среди огней тысяч машин, летевших в воздухе и похожих на движущиеся звезды. К нашему удивлению, «сентинель» занял полосу, ведущую на восток, в сторону океана. Мы держались позади них, надеясь, что нас не обнаружат.
Пролетев над городом, мы свернули к пляжам. В какой-то момент поток машин разделился: одни полетели вдоль побережья на север, другие ― на юг. Но «сентинель» не менял курса.
У самого берега, к югу от города, располагался остров Свободы, четверть которого занимал огромный, ярко освещенный торговый центр «Маджестик». На верхнем уровне имелись посадочные площадки, и на мгновение мне показалось, что «сентинель» направляется к ним, однако он продолжал лететь не снижаясь. Поток машин остался позади.
– Алекс, – сказала я, – если мы и дальше будем лететь за ними, нас увидят.
– Ничего не поделаешь. Чейз.
– Куда они собрались? Думаешь, у них где-то есть лодка?
– Понятия не имею, Чейз. Рэчел почему-то не хочет, чтобы плита попала к нам в руки, и, возможно, готова даже сбросить ее в океан.
– Что ты предлагаешь?
Алекс покачал головой:
– Будь что будет. Установи связь с ними.
Послышался шум помех, затем голос Дуга:
– Слушаю, Бенедикт. Это ведь вы летите за нами?
– Что вы делаете?
– Думаю, вы и сами догадались.
– Зачем?
– Не ваше дело. Эта штуковина занимает много места, и мы от нее избавляемся. – Он попытался рявкнуть, но вышел пискливый, почти жалобный звук. – Убирайтесь ко всем чертям.
– Послушайте, парни, эта штука стоит кучу денег. Я готов заплатить.
– Сколько?
Мне вдруг пришло в голову, что это какая-то ловушка, что нас попросту разводят.
– Я дам вам тысячу и столько же – Брайану.
Намного больше, чем каждый из них мог заработать за год.
– Приличные деньги. Почему она столько стоит, Алекс?
– Я уже говорил вам. На ней высечены символы, которых никто раньше не видел. Мы не знаем, откуда она.