Хашим ведь и правда далеко уехал: за океан, в Мексику, и там...
Какой взрыв бытового газа, что за ерунда? Кто сейчас пользуется
бытовым газом? Как вообще возможен такой жуткий несчастный случай
при нынешних многоступенчатых системах безопасности?
А если это не несчастный случай? Если это дело тех же рук,
которые разобрались с группой Садыкова? Паранойя? Ха. Кто способен
заказать наемникам наглый, демонстративный подрыв армейской боевой
техники посреди испытаний? А потом жестоко разобраться с нечистыми
на руку исполнителями... У кого такие длинные руки? И кому так
мешает этот несчастный парень, напичканный электроникой? Первый в
мире боевой киборг. Тот самый киборг… Тот самый. Он ведь узнал его,
Муаммара, или скоро узнает. И сдаст. Отец не воскреснет, чтобы тебя
защитить, Мири, Хашим не спрячет твои следы. Как не спрятал и свои…
Братишка, малыш как же так… Что же я теперь маме скажу... О том,
чтобы полететь за океан и самому забрать тело, точнее то, что от
него осталось, и речи быть не могло. Он прекрасно это понимал.
Он словно проснулся и обнаружил, что заехал на безлюдную,
заросшую колючками пустынную окраину. Он медленно катил по узкой
полоске плоховатого асфальта с едва заметной разметкой. Город
остался позади, только виднелись на горизонте среди редких кустов
какие-то частные домики. Он остановился на обочине, заглушил
двигатель, выбрался из машины. Армейский джип, который все это
время неотрывно следовал за ним и который он старался не замечать,
тоже замер метрах в пятидесяти позади. При всей своей
параноидальной подозрительности, перед лицом смерти вояки тактичны
как никто.
Ветер свистел, гнал по асфальту песок и растительный мусор. На
плечи давило белесое, слепящее небо. Великий и Милостивый, какой
урок Ты посылаешь мне? Что хочешь показать и чему научить в
нескончаемой мудрости Твоей?
Хотелось поговорить с Богом. По всем правилам, как всегда. Омыть
руки, ноги и лицо, обратиться к кибле, расстелить коврик… С
истинным намерением и открытым сердцем отпустить все сомнения и
страхи, чтобы Он утешил и направил…
Но Муаммар просто сел на горячий асфальт, опершись руками на
колени и глядя прямо перед собой, — на трещинки в покрытии, на
ползущие по дороге песчинки. Крупный, сильный муравей привлек его
внимание. Муравей решительно пересекал дорогу в паре сантиметров от
автомобильного колеса, перебирался через соломинки и камешки,
усердно работал шестью неутомимыми лапками, и имел все шансы
достичь своей цели. Если, конечно, она у него была. Дорога была
пустынна. Повезло тебе, муравьишка...