Он выпрямился и сделал шаг назад, любуясь эффектом. Джинн ощупал
свое лицо, очки, уши. Поднял взгляд на Лозинского и спросил со
смесью надежды и недоверия:
—Я теперь буду... в очках, да?
Потом он обнимал улыбающегося Сережу, Беллу, Муаммара — повторяя
«я вас вижу». Возбужденно кружил по палате, размахивал длинными
руками. Наконец утомился и сел, взял жену за руки — и долго глядел
на нее, словно впервые. Что-то зашептал ей на иврите. Сергей
заикнулся было, что хорошо бы потестировать, как очки коннектятся к
чипу, но Муаммар взял его за локоть, и вполголоса сказав: «Успеешь»
— подтолкнул к двери. Лозинский пожал плечами и повиновался.
***
Пройдя в ординаторскую, страшно довольный собой Сергей плюхнулся
на диван, задравши ноги на стоявший возле него журнальный столик.
Шедший следом Муаммар закрыл стеклянную дверь. Сергей дотянулся,
подцепил со столика пульт от телевизора и защелкал кнопками. Нашел
какие-то гонки и с широкой улыбкой откинулся на спинку дивана.
Муаммар брезгливо покосился на экран и пошел к кофеварке. Некоторое
время колдовал над аппаратом, отмеряя ровно четырнадцать граммов
кофе и сосредоточенно утрамбовывая его в чашу холдера. Потом
понюхал то, что вышло, нахмурился и вставил холдер в кофеварку.
Сергей беспечно пялился в экран и слушал азартно тараторящего
комментатора.
—Сереж... — сказал Муаммар.
—Чего? — Лозинский нехотя оторвался от телевизора и поглядел на
аль-Хали. Тот однако не потрудился обернуться к собеседнику. Он
придирчиво изучал в посудном шкафу кофейные чашечки.
—Ты Шнеерзона не предупредил что ли?
—В смысле? О чем?
—О выносе функций в очки. О том, что он будет нормально видеть
после операции, о том, что левый глаз мы не тронем. Он неделю
маялся мигренями, пока контакты в чип прорастут, а ты не сказал,
что это и зачем?
Муаммар так и не обернулся. Только голос его зазвучал
жестче.
Лозинский немного опешил, но все еще улыбался.
—Да как-то забыл, — он пожал плечами, глядя арабу в спину. —
Пока возились, пока то-се.. Ну все же в порядке, чего ты
переживаешь? Теперь он видит нормально, сможет дальше служить.
Муаммар выбрал одну чашечку — белую и тонкую до
полупрозрачности, изучил ее на свет и сполоснул под краном.
—Ты его совсем за человека не считаешь, да? Экспериментатор
хренов.
Он оторвал листок бумажного полотенца и стал тщательно вытирать
помытую чашечку, разглядывая ее со всех сторон.