В кадре рядом с лучезарно улыбающейся дикторшей появился не
менее ослепительно улыбчивый парень — сероглазый шатен, мощный,
широкоплечий, пожалуй, не такой высокий, как Сулейман, но весьма
внушительный, в сияющей серебристой броне — очень похожей на ту,
что сгорела в овраге неподалеку от виллы Хасана...
—Привет, Курт! — с энтузиазмом воскликнула дикторша. — Ну,
каково это быть самым сильным парнем в мире? — она с заговорщицким
видом обернулась к камере и подмигнула. — И, пожалуй, самым
симпатичным, — она вновь повернулась к собеседнику. — Тебе
говорили, что ты красив, как кинозвезда?
Лейтенант Курт Хэдсон смущенно рассмеялся, сверкнув сахарными
зубами и вполне искренне краснея.
—Спасибо, мэм, — сказал он. — В старшей школе я был королем
выпускного, но в «самые в мире» как-то не метил.
—И каково это?
—Ну... Стоило постараться, — он вновь рассмеялся.
Американец был хорош... Он держался свободно и с достоинством и
так, словно бы киборгизация ему ну вообще ничего не стоила, хотя
скорее всего ему пришлось едва ли сильно слаще, чем Сулейману.
Американцы это умеют... Во всяком случае, на публику. Когда его
показали крупным планом, Муаммар отметил, что в отличие от
израильтян пластической хирургией американцы не пренебрегли: таких
отчетливых шрамов на висках и скулах, как у Сулеймана, у второго
лейтенанта Курта Хэдсона рассмотреть не удалось, видимо,
зашлифовали и наверняка озаботились и гримом. Выглядел парень
замечательно.
—Вот, — мрачно прокомментировал Лозинский, глядя в экран. — Мы
должны были туда ехать. И как-то выглядеть рядом с этим... Впрочем,
наш бы все равно только вздыхал и мычал. Демонстрировал бы, как его
все достали... И смотрел бы жалобно. Богоизбранный... экземпляр. —
он, досадливо морщась, скомкал пакет из-под чипсов и неожиданно
метко запустил комок в мусорную корзину на другом конце
ординаторской.
—Не думаю, — возразил Муаммар, — что Шнеерзон мечтал выжечь себе
глаз, лишь бы не ездить.
Сергей только отмахнулся.
—И потом, — продолжил аль-Хали, — ты же не выставочного киборга
шоу-класса, наверно, делал, а боевую единицу. Ему с твоим
функционалом еще служить. Кстати, раз уж выставка прошла....
отправил бы ты его в отпуск. Проку тебе сейчас от него никакого:
после такого ранения да с сепсисом в анамнезе ему только в себя
приходить месяца три минимум. Смысл ему на базе торчать?