Он ополовинил стопку и взял с блюдца последний корнишон. С
хрустом сжевал.
«Нельзя в разведгруппу, вы не подготовлены... спецкостюм...
излучение...»
Да если здесь такие вещи творятся, какая уже разница? Он бы
носом рыл, сам, своими руками просеивал радиоактивный пепел! Может
удалось бы спасти. Хотя бы чип...
Над дверью звякнул колокольчик. Бармен поднял голову и сонно
улыбнулся новому посетителю.
—Сергей Маркович?.. — Лозинский не обернулся. Пусть хоть
начальник генштаба, хоть министр обороны Израиля, плевать он
хотел...
Подойдя к стойке, алам Белфер покачал головой, окинув взглядом
натюрморт: четыре пустых стопки и одна начатая, скомканные
салфетки, выключенный телефон. Сейчас начнется...
—Сергей Маркович, мы с ног сбились. Вы не отвечали на
звонки...
Лозинский сфокусировал на Белфере взгляд. Желчно усмехнулся.
—А зачем? Есть новости? И что, хорошие?
Алам вздохнул. Почесал голову у края темной вязаной кипы.
—Пока нет, — сказал он. — Группа только вышла. Заражение
сильное, местные предоставили скафандры высшей защиты. Пока
привезли, пока подготовили, пока маршрут нейтралом пролили, а
вертушки у них на другом конце полигона паркуются. Еле
дождались...
Лозинский мрачно кивнул, вертя в пальцах початую стопку.
—Как вы думаете, — помолчав немного, спросил Белфер, — стоит
сообщить семье?
Сергей непонимающе моргнул и обернулся к нему.
—Какой семье? Чьей?
—Ну как же... Шнеерзона.
—А... — Лозинский рассеянно кивнул. — Ну... Если считаете нужным
— сообщайте. Впрочем... Не спешите. Не среди ночи же...
Он залпом допил водку. Еще предстоят все эти душераздирающие
сцены, слезы... Надо будет что-то говорить, утешать, подбирать
слова...
Алам покивал.
—Да, вы правы. Дождемся доклада спасателей и поймем, что же
произошло... Пусть для своей семьи он еще какое-то время будет жив,
— он вздохнул и нахмурился. — В конце концов, для всех нас это
огромная потеря, но никто не потерял больше, чем они.
Лозинский зыркнул на Белфера.
—Да что вы в этом... — он осекся. Поморщился и кивнул. Поставил
стопку. — Да. Не сообщайте семье. Пока что. Рано хоронить проект,
рано еще. Не сдаемся.
Алам пристально посмотрел на Сергея, но говорить ничего не
стал.
Телефонный звонок в пять утра — тревожный знак. Тем более —
звонок не по работе.
За окнами фешенебельного жилого комплекса в пригороде Дубая едва
занялась заря, окрасив кремовые стены нежно-розовым и проявляя
другие цвета. Пальмы и аккуратно подстриженные апельсиновые деревья
посветлели, заработал автоматический полив газонов. На верхнем
этаже, в роскошно-лаконичных апартаментах, прямо под просторной
зеленой террасой на плоской крыше, Муаммар аль-Хали только успел
свершить фаджр и допить неизменный витаминизированный фреш, как его
уже обрадовал утренний выпуск новостей: