Муаммар долго молчал, задумавшись.
—Вот что, братишка, — сказал он, поднимаясь на ноги. —
Поезжай-ка в Хафар-эль-Батин, в наш филиал, там директор Джафар,
старый друг отца, помнишь его? Он не будет задавать вопросов.
Соберешь мне инструменты, приборы… сейчас список тебе накидаю. И
ребят отсюда уведи.
—А безопасность? – деловито спросил младший аль-Хали.
—Хашим, — Муаммар вздохнул. — головорезы с автоматами — это не
безопасно. Это подозрительно. Когда уже у тебя в голове прорастет
цивилизация?
—Ай, как скажешь… — Хашим примирительно вскинул руки, — Ты у нас
самый старший и самый умный. Киборг этот если бузить начнет — шокер
вон там.
Спустя минут десять вилла опустела. Хашим, воодушевленный
участием в деле брата, умчался на своем пыльном внедорожнике,
«внучки» рассосались незаметно и бесшумно. А Муаммар расстелил на
террасе молитвенный коврик, совершил омовение и собрался исполнить
истихар. Услышав шаркающие шаги, он поднял голову.
Дед Хасан показался на опоясывающей дом на уровне второго этажа
галерее по другую сторону внутреннего двора. Опершись на перила,
старик поднял морщинистое лицо и не меньше минуты прищурившись
смотрел поверх выцветшей на солнце крыши на желто-зеленые пальмы,
росшие точно в направлении киблы. Потом перевел взгляд на Муаммара.
Поджал губы, покивал понимающе. Аль-Хали-старший в ответ пожал
плечами.
Хасан уковылял обратно в прохладные глубины дома, а Муаммар
приступил к молитве.
Произнеся завершающий таслим, Муаммар аль-Хали, директор, врач и
старший брат, провел, ладонями по лицу и еще с минуту посидел,
глядя на пальмы. Затем он свернул коврик, отнес в машину и вернулся
с аптечкой первой помощи и диагностическим набором, а по пути
размотал подключенный к насосу поливочный шланг.
Пора приручать джинна.
Бисмилля.
***
Все валилось из рук.
Утро началось с запаха гари. В одних трусах выскочив на кухню,
Белла обнаружила, что заряжая в предутреннем рабочем угаре
мультиварку с утренней кашей, она не только зачем-то отключила
датчик уровня воды – но и вообще забыла ее налить. Мультиварка
честно включилась по таймеру, добросовестно нагрелась – и
задымилась...
Пришлось обесточивать несчастную электрокастрюльку, выбрасывать
подгоревший золотой рис, проветривать кухню и спешно вручную варить
овсянку. И это тоже сулило проблемы, потому что овсянку Софа не
любила – но больше ничего в доме не осталось, надо будет после
работы еще в магазин заехать... Впрочем, вечером все равно ехать к
свекрам, можно до воскресенья особо не закупаться.