— Да, действительно слишком странно,
— кивнула Фальк. — Видимо тут какая-то тайна. Может быть даже
государственная.
—Ну да, — кивнул Фаршид. — Интересно
только какого государства.
—Да ну тебя с этой идиотской
конспирологией, — скривился Стивен. — Парню не повезло, и он попал
в переплет. Ну, может, обдолбался... А мы ему не помогли.
—А вот если обдолбался, —
проникновенно сказал Фаршид, — то сам и виноват. С жиру бесятся
уже. Понавтыкают имплантов дорогих, а потом море по колено. И вот,
пожалуйста. Под мусоркой находят. Хорошо еще, что нашли.
Стивен хотел было возразить, но
Фаршид перебил.
—И вот знаешь, по мне, так ему
повезло. Если его и правда родственники забрали, так и слава
Аллаху: выздоровеет — хорошо, а умрет, так в кругу семьи. А может,
семейка его распрекрасные органы догадается врачам отдать. А
загнулся бы он у нас — вот что мы сделаем? Положим сердце и легкие,
как у младенца, в морг? По закону так. А может он и овощ уже, и ему
без разницы. У него, знаешь ли, симметрию зрачков не проверишь.
Короче, все к лучшему, я так считаю. И вообще, тут и не такое
бывает, наглядишься еще.
—Суровы вы, Фаршид, ох суровы, —
улыбнулся аль-Джири, — У вас не забалуешь.
Фаршид пожал плечами, всем видом
изображая мировую скорбь и скромный идеал справедливости. В
сочетании с жирными руками и косовато сидящим тесным халатом
смотрелось комично. Фальк указала ему на его отражение в больничной
двери, и все трое рассмеялись.
—Пойдемте же спасать жизни! — призвал
Фаршид Норузи и вместе с докторами Фальк и аль-Джири скрылся в
приемном.
Стивен еще немного посидел,
вглядываясь в шумную улицу, с которой давно исчез таинственный
минивэн, вздохнул, поднялся на ноги и тоже шагнул к стеклянным
автоматическим дверям с большим красным полумесяцем посередине.
***
Сирийские дороги были дрянь. Всегда такими были, а в свете
предстоящего объединения стали дрянь в состоянии ремонта. По всей
стране спешно что-то чинили, приводили в пристойный вид и старались
представить так, будто цивилизация тут непрерывно процветает
тысячелетиями, а автодороги проложил еще пророк Мухаммед. Благодаря
этой бурной деятельности даже самые незагруженные трассы стали куда
оживленнее, чем хотелось бы.
Санитарный фургон раскачивало на ухабах. Рав-серен медслужбы,
анестезиолог-реаниматолог Давид Альбаз балансировал над пациентом,
ухватившись за поручень, и досадливо морщился, глядя на мониторы.
Другой рукой он крутил регулятор капельницы, и одновременно вещал в
микрофон беспроводной гарнитуры. Второй медик, сеген Арье Нешер,
сидел на откидной скамейке у пациента за изголовьем, копался в
кофре с медикаментами и сочувственно поглядывал на начальника.
Вещать Альбазу приходилось громко, чтобы перекрыть несущиеся
снаружи сигналы санитарной сирены и вторящие ей отбойные молотки
ремонтников.