Мы свернули еще дважды,
прежде чем остановились возле двери в нужную аудиторию.
Мастгриф распахнул ее и
жестом пригласил внутрь.
Фурия заскочила первой, а
я обернулась к демону.
– Спасибо, – захотелось в
кои-то веки поблагодарить провожатого. За всю дорогу на занятия он ни разу меня
не схватил, не дернул, и не сгреб в охапку. Прогресс на лицо.
– Обращайтесь, – картинно кивнул Мастгриф, почти кланяясь. –
После учебы зайти? Или сама найдешь дорогу?
– В соседний корпус? –
съязвила я. – Дай подумать. Возможно, и найду. Применю весь пятый уровень
способностей, чтобы найти.
– Хорошо. Расписание
принесут утром, – ухмыльнулся Мастгриф и быстро удалился из виду.
Я думала, фурия давно
нашла себе место в аудитории, но она ждала меня у самых дверей.
«Лекционная специальная»
почти ничем не отличалась от тех, к которым я привыкла.
Студенческий амфитеатр,
массивный лекторский стол, кресло неподалеку и высокая кафедра. Все из черного
дерева, и непременно покрытое толстым-толстым слоем лака. А чего еще ожидать от
корпуса, где барельефов и статуй больше, чем студентов? И даже на потолке
учебной аудитории неутомимые бруталы продолжают убивать драконов и змей?
Только вот доски нигде не
было видно.
Фурия еще немного
помялась и потянула меня за руку, привлекая внимание.
– Слушай, не обижайся,
ладно? – извиняющимся тоном произнесла она. – Просто… день какой-то… Не то
чтобы неудачный… – она смачно выругалась и посмотрела по сторонам, словно
ожидала замечаний. Но никто из присутствующих даже бровью не повел. Скорее
всего, в душе они соглашались с многоэтажной оценкой случившегося. Просто
пытались сохранять видимость интеллигентности. Как говорится: культурный
человек – это не тот, который не знает всех изысков русского мата, а тот, что
применяет их исключительно с теми, кто не сможет обвинить его в бескультурности.
– Шла я себе домой, с экзамена, – продолжала, между тем, Фурия. – Завернула за угол
дома. А там – бац – прямо из стены торчит рука! Нет, ты представляешь? Из
стены! Рука! Зомби-фильмы отдыхают вообще. Там руки хотя бы из земли торчат, на
кладбище. А тут из бетонной стены живехонькая такая рущича. Волосатая, наглая и
с черными ногтями. Пока я офигевала, рука меня – цоп – и в стену. Ну, все,
думаю, очнусь в больнице с гипсом на голове. А то и вовсе железным дровосеком –
с железной заплаткой на черепе.