После некоторой паузы Семён Осипович продолжил почти шёпотом:
– Я часто вижу вас в обществе Михаила Серых. Мой вам совет: «Постарайтесь поменьше откровенничать с ним и, пожалуйста, избегайте разговоров и анекдотов на политические темы».
Конец июля, начало августа – пожалуй, самая жаркая пора для средних широт и самое удобное время для пляжного отдыха. Поездка в Германию не состоялась, и Николай отправился с женой и дочерью в Пярну Это было их любимое место отдыха, наряду с Пицундой, в которой они были в прошлом году. Конечно, Чёрное море имело неоспоримые преимущества перед Балтийским, зато публика в Пярну выгодно отличалась своей интеллигентностью. На Чёрное море ехали все, кому не лень, со всей необъятной родины, а в Пярну приезжали, в основном, москвичи и ленинградцы. Николай любил этот тихий эстонский городок с уютными забегаловками, замечательным пивом и чистым песчаным пляжем с шахматными столами. Из всех привлекательных обстоятельств это было главным. Большую часть времени Николай проводил за игрой в шахматы. Сотни любителей этой мудрой игры ежегодно съезжались в Пярну, чтобы две-три недельки провести под ласковым солнцем пярнусского микроклимата в обществе себе подобных. Не зная, как правило, имён друг друга, они встречались за шахматной доской как старые друзья. Играли и «на вылет», и в импровизированных турнирах, редко «на пиво», чаще просто так, из любви к шахматному искусству. Среди отдыхающих были и сильные игроки, мастера и кандидаты в мастера. Правда, они держались обособленно, и сразиться с ними простым любителям удавалось крайне редко. Николай играл в силу твёрдого первого разряда, и его принимали за потерявшего форму мастера. В отличие от черноморских пляжей как Крыма, так и Кавказа, в Пярну очень редко играли в карты. Это импонировало Николаю и вот почему: соперничество за шахматной доской носит идеально честный характер, тогда как игра в карты допускает привнесение в борьбу элементов мошенничества и всегда пропитана духом наживы. Эта разница в играх определяет и различия между шахматистами и карточными игроками. Глаза последних – острые, всегда в поисках потенциального клиента. В общении они, как правило, неискренние люди, но в живости ума и хитрости им отказать трудно. Шахматисты – умные, обстоятельные люди. От них не жди подлянки, не жди удара из-за угла. Это интересные собеседники с широким кругозором и глубоким проникновением в тему. В Николае странным образом уживались оба типа, но доминировал шахматист. Он быстро сходился с людьми, и, если новый знакомый был интересен, Николай раскрывался для него во всей гамме своих интересов и возможностей. В одном из импровизированных пляжных турниров, в ожидании своей партии, Николай разговорился с Рустэмом Хабибуллиным, приехавшим из Уфы. Оба оказались приверженцами редких дебютных схем за чёрных, таких, как защита Алехина, Будапештский гамбит и контргамбит Альбина. Правда, никому из них эти дебюты не принесли большого успеха в турнире. Николай занял четвёртое место, Рустэм – седьмое, но оба были довольны, т. к. в активе каждого было по одной победе над мастером.