– Спокойно, спокойно! Произошло
недоразумение, – сообщил я паре подбежавших охранников. – Это мой
друг, у него солнечный удар! Сейчас мы отнесем моего дружищу в
лаунж-зону, там я дам ему таблетку от головы, и все будет
хорошо.
Барятинский восхищенно чертыхнулся,
поражаясь простоте решения вопроса. Вдруг рядом громыхнуло – так
громко, что я вздрогнул. Обернувшись, увидел, что Леонид скрутил с
шампанского пробку и, похлестав пеной по сторонам, сделал хороший
глоток прямо из горлышка, а после передал бутылку дальше по
кругу.
– Запишите на счет этого господина, –
чужим голосом от ударивших в нос газов напитка сказал только что
глотнувший Валера бармену и показал на меня.
Я в ответ на это только восхищенно
выругался.
– И еще парочку принесите, – добавил
Валера, видимо добивая контрольно.
– Вошел: и пробка в потолок, вина
кометы брызнул ток, – произнес вдруг Леонид, а после кивнул в
сторону распростертого тела: – Пред ним roast-beef окровавленный, и
трюфли, роскошь юных лет… – по небрежному отношению к слову ради
рифмы я понял, что греческий наследник процитировал Александра
Сергеевича.
Ох уж эта аристократия – и ведь он не
играет сейчас, это его естественное состояние жизни. А вот Судзуки
молодец – безо всякого позерства первым подошел и взял за руку
поверженного растамана. Остальные также подхватили тело, растянув
пауком, и понесли к месту встречи, передавая друг другу открытое
шампанское. Я шел последним – задержался, ожидая, пока бармен
принесет еще пару заказанных Валерой бутылок.
В клубе Чичен-Ица мы сразу заняли
отдельную комнату. Несколько минут ожидания, и вскоре подошли Йохен
и фон Валленштайн.
– Карета подана, господа, – сообщил
внук знаменитой одаренной, а после внимательно оглянулся по
сторонам. – Оу. Was ist das? – задал он вопрос на немецком.
– Сумка-переноска, – пояснил
Барятинский, и после его фразы все принялись за дело. До этого
растаман лежал в сторонке, и на него показательно не обращали
внимания, ожидая немцев.
Как в каждом уважающем себя клубе, в
нашей комнате нашлось зеркало с полочкой, на которую мы несколько
пакетиков «ангельской пыли» щедро и высыпали. Позаимствовав
коктейльную трубочку – в этом мире купюры не в ходу, а в напитки
часто втыкают специальную третью, более короткую и широкую трубку,
мы поочередно вдули рассыпанный белоснежный порошок, переливающийся
магическим сиянием.