– Не в обиду твоему будущему супругу будет сказано, но у него с головой все в порядке? – спросил я, временно оказавшись в безопасности на маленькой пустой улочке.
– Нет, он просто добрейший человек. Абсолютный chou-chou[12]. Всю жизнь прожил под крылом семьи, а теперь работает в частном банке. И знаешь, он убежден в том, что все в мире богатые и культурные. Я не хочу – не знаю, как правильно выразиться по-английски, – над ним насильничать.
– Чего ты не хочешь?
– Ну, раскрывать ему глаза на истину. Ну, до поры до времени. – По улочке разнесся ее смех, и курящий на балконе молодой человек махнул ей рукой. Вероятно, как многие парижане, парень решил, что, если в радиусе ста метров от него рассмеялась девушка, это значит, что она хочет с ним переспать.
– Но, Элоди, даже ты не можешь быть такой циничной в том, что касается брака!
– Почему это? Ты в курсе, что самые счастливые браки заканчиваются смертью?
– Как это?
– Плохие браки заканчиваются разводом, а хорошие – смертью. Чему уж тут радоваться.
Наверное, вид у меня был ошарашенный. Даже рациональная Элоди не часто выдавала такие перлы.
– Да ладно тебе, Пол, я же просто шучу. Я его люблю. Просто брак мне в принципе по барабану. По крайней мере, пока.
– Тогда зачем ты выходишь за него замуж?
– Aha, c’est ma surprise![13] Пойдем, ты еще должен научить меня танцевать.
Найти станцию Velib и сдать наши велосипеды оказалось непросто. В туристических местах рядом с Сеной находились самые популярные стоянки, и они были забиты под завязку, так что нам пришлось припарковаться рядом с вокзалом Аустерлиц.
Пока мы шли вдоль реки, Элоди подробнее рассказала о своей скоропалительной помолвке. Как оказалось, они познакомились всего пару недель назад и уже были обручены.
– Его полное имя – Валери де Боннпуар.
– Ну просто средневековая принцесса. В смысле, принц, – поправился я.
– Пожалуй, да. За исключением того, что он нюхает кокаин. Между прочим, этим занимаются все по-настоящему шикарные мужчины Парижа. А Валери весьма и весьма шикарен. Он происходит из grande[14] семьи.
– У него много братьев и сестер?
– Да нет же, дурачье! То есть да, братьев или сестер у него штук пять или шесть, но я не об этом. Самые высокопоставленные семьи – это семьи аристократов-католиков. Им принадлежат замки, лошади и прочие приятные вещи. Частный банк, в котором он работает, – это