— При желании, я могла убить еще в зале
приема! — я взревела и зыркнула на спутника цесаревича. Телохранитель признает
только хозяина. Сюсюкаться с остальными он не обязан.
Но мои слова возымели обратный эффект. Клювоносый
смерил меня презрительным взглядом и заявил чуть ли не жалостливо:
— Ты и представить себе не можешь, на какие
ухищрения идут завистники и враги Императора. Нападать открыто — слишком
опасно, тут в ход идут хитрые комбинации и фокусы.
— Но!.. — начала я.
Тяжелая рука бати опустилась мне на плечо.
— Не стоит, — спокойно произнес Медведь. — Я
смирился с недоверием короны. А ты теперь защищаешь только одного человека.
Я набрала полную грудь воздуха: никогда не
думала, что прощаться так тяжело. Моя судьба решилась, надо радоваться. Не
каждому «птенцу» уготована такая участь. Так почему же так тягостно, так мутно
на душе?..
Цесаревич поставил на стол все еще полный
бокал, и повернулся к выходу.
— Нам пора.
Я махнула на прощанье Медведю и пошла вслед за
хозяином. Рыкнула, когда один из стражников попытался оттеснить меня в
сторону. Теперь я тень цесаревича, его
оружие и его щит.