И крутнувшись на каблуках, поверенный оставил меня, совершенно
позабыв о правилах хорошего тона. Или он просто не считал нужным
быть вежливым со мной. Действительно, кто я такая…
Подняв голову, вновь вгляделась в громаду могучего замка, оплота
императорской власти в южных морях. Моя внушительная, холодная,
неприступная тюремная камера. Как же страшно… Ветер ударил в лицо,
едва не снеся шляпку… Придержала дрожащими пальцами и вгляделась в
едва виднеющийся причал, скрытый тенью величественной горы. Самой
высокой на побережье, позволяющей видеть земли на много миль
вокруг. И неожиданно подумалось: имей лорд Грэйд магически
усиленные подзорные трубы, корабль заметили бы еще два дня пути
назад. А сейчас, возможно, кто-то смотрит на меня… Озноб пробежал
по коже, почему-то поправила легкий шарф, спасающий от коварного
южного солнца, а потом осознала беспочвенность моих предположений —
герцог в соответствии с этикетом будет ожидать меня на пристани, но
никак не в замке. И снова посмотрела на огромную серую крепость на
серой скале в окружении яркой зелени прибрежной полосы острова и
синих вод моря. Представилось, как оттуда, с высоты, будет очень
тоскливо глядеть на окружающий южный пейзаж, без возможности к нему
прикоснуться.
— Леди Ариэлла, — окликнул меня капитан с верхней палубы, — мы
меняем курс, вы вернетесь в каюту или будете крепко держаться?
Я улыбнулась. Это было удивительное путешествие, хоть и с
печальным финалом, но все же.
— Я поднимусь к вам, лорд Ордас, — ответила, стараясь
перекричать скрип мачт, шум бьющихся на ветру парусов и плеск
волн.
И, придерживая шляпку, торопливо побежала по палубе, лавируя
между суетящимися моряками, готовящими корабль ко входу в гавань,
пригибаясь под реями и старательно избегая канатов по причине
борьбы с парусами, огромными змеями расползшимися повсюду. Матросы
улыбались, по-доброму и немного сочувственно, я перезнакомилась
почти со всеми за эти двадцать дней. Наверное, потому, что
казалось, что это последние люди, с которыми я могу поговорить,
последние истории, которые услышу, последние дни, когда я только
младшая дочь лорда и между мной и матросами нет пропасти
социального неравенства.
Взбежав по лестнице, оббежала штурвал и стоящего рядом с рулевым
капитана, добежала до самой кормы и встала, вцепившись в поручень.
Ветер, бросив паруса, решил поиграть со мной — швырнул в лицо
золотисто-каштановые кудри, запутался в юбках, вырвал шарф и погнал
его над волнами, а едва я, смеясь, попыталась ухватить его за
хвост, дернул ленты шляпки и с нею умчался ввысь…