Женя не слушает и методично освобождает меня от одежды. Я не сопротивляюсь, потому что просто не хватает сил. Даже удивительно, что на ногах стою. Боль душевная скручивает; становится тяжело дышать.
Мой муж тем временем полностью стягивает с меня всю одежду — даже бюстгальтер с трусиками, — и быстро раздевается сам.
Он подталкивает меня в душевую кабинку, а следом и сам заходит. Достает мочалку, выдавливает на неё геля и, включив воду, начинает просто мыться. Теплые капли обрушиваются мне на голову, заливают глаза и нос, а я думаю о том, что волосы опять придется сушить. Онемевшими руками выдавливаю себе в ладонь мыло из дозатора и смываю косметику.
А затем просто стою и наблюдаю за Тарасенко, отстранённо замечая, какое же красивое у него тело. Женя не замечает мой взгляд (или делает вид, что не замечает) и просто продолжает мыться.
— Потрешь спину?
— Если ты присядешь, — пожимаю плечами, забирая из его рук мочалку.
— Конечно, — кивает он и, развернувшись ко мне спиной, присаживается на корточки, придерживаясь рукой за стенку.
Добавив мыла из дозатора, я, чуть взбив пену на мочалке, начинаю водить ею по спине мужчины. В голове появляются воспоминания из прошлой жизни, как папа всегда звал маму в ванную, чтобы она потерла ему спину. Будучи маленьким ребенком, я сильно удивлялась, ведь я прекрасно справлялась с тем, чтобы помыться без помощи мамы, а папа все никак не мог. И когда я задавала этот вопрос родителям, то щеки мамы краснели, она отводила взгляд. А отец говорил, что у него просто спина побаливает, и ему из-за возраста тяжело заводить руки за спину, вот он и просит маму помочь. Когда я подросла, то, конечно же, стала понимать, почему родители всегда так долго задерживаются в ванной. Откровенные разговоры и шушуканье со школьными подругами многому учили. И когда я познакомилась с Тарасенко, то в своих мечтах иногда представляла, как мы вместе окажемся в душевой кабине, и я буду «помогать ему… мыть спину. И надо же, моя мечта осуществилась.
Вот только почему пришлось ждать так долго?
Странно, но ритуал с помывкой притупляет боль в моём сердце, и дышать становится намного легче. А может, я просто увлеклась. Мы оба голые и мокрые в душевой, и я вожу мочалкой по его мускулистой спине. Секс… он всегда заставлял меня забыться. Тот самый наркотик, притупляющий вечную агонию в душе. Вот и сейчас только он меня спасет от неминуемой истерики…