— Слушаю тебя, — те же слова звучали и в тот день. Правда, тогда он не говорил столь холодно, от его слов не шевелились волосы на затылке и не бегали мурашки. Голос Макса хотелось слушать без остановки. Сделать себе запись и затереть кнопку повтора бесконечными нажатиями.
— Ты мне нравишься! — выпалила на одном дыхании, глядя в эти невозможные серые глаза.
Я не знала, как отреагирует Картер. Не знала ничего, кроме одно: я желаю, чтобы он знал про мои чувства. Однако я не надеялась на взаимность. Мечтала о ней, о том, что он будет моим, но и его присутствия в моей жизни достаточно.
— Ты мне тоже нравишься, Кэти, — мягко ответил Картер. — Как друг.
— Но ты мне нравишься не как друг… — мне стало стыдно, плохо и вообще, зачем я решилась признаться?!
Он улыбнулся, и все мои негативные мысли ушли, испарились в воздухе. Я улыбнулась ему, но моя улыбка увяла, когда парень продолжил:
— Ты просто еще маленькая, Кэти, чтобы понимать свои чувства.
— Ты же сам сказал Костику, что я достаточно взрослая! Ты же… — слёзы обожгли глаза, но я сдержала их. Нельзя плакать. Я не слабачка.
— Эй, ты чего? Все хорошо, — его сильные руки обняли, согревая и даруя спокойствие. — Не плачь.
— Я не плачу.
— Вот и молодец, что не плачешь. Я тогда имел в виду другое. Не чувства. Для них ты очень маленькая и еще не осознаешь, что это и как оно работает. И только не обижайся, пожалуйста.
Сжала его плечи и вдыхая его запах, спросила тихо-тихо:
— Я некрасивая?
— Что за глупости, Кэти? Конечно, красивая. Очень красивая.
— И красивее Оли? — Оля Канарейкина, наша соседка, всем мальчикам нравилась. Даже Костику, хотя он и отрицал.
— Красивее, — согласившись, повторил Картер.
И я ему поверила.
В тот раз я с готовностью поверила во всё, что он говорил. Пусть он и лгал.
Сделав глубокий вдох и сморгнув дымку воспоминаний, я расправила плечи и сделала то, зачем пришла сюда.
Посмотрев в холодные, как пропасть, глаза, сделала шаг навстречу и ткнула указательным пальцем в грудь бездушной стене по имени Макс Картер.
— Ты совсем берега попутал?! — сразу начала я с повышенного тона и принялась буквально вколачивать пальцем каждое слово в его грудь. — Не смей. Мне. Угрожать! Не смей. Мне. Запрещать. Встречаться. С парнями! Не смей. Мне. Указывать!
И с каждым этим словом холодная усмешка на губах парня, становилась всё шире, делая ямочку на подбородке ещё выразительнее.