— Если ты всё знал, зачем
отправлял?
— Да цтобы ты, олух, на мир
посмотрел, на людей, его населяюсцих, цтобы науцился трудиться не в
мягких домашних условиях, где тебе сопельки подтирают, — объяснил
дед. — Не все такие прямые и открытые, как горцы, ведь неприятно
было понацалу, цто лахтинцы носы задирают?
Реймонд, поджав губы, кивнул.
— И это ты только одно королевство
посмотрел, а сколько их таких вокруг? — продолжал Агостон. —
Поэтому я тебя, олуха, в университет отправил, не из прихоти и
каприза, и не потому, цто возиться не хотел, а цтобы ты сильным и
достойным магом стал, а когда мне уже не под силу будет, Перпетолис
засцисцал! Умел уциться сам, в любых условиях, умел трудиться и
знал, цто за люди вокруг живут!
— Да умею я и знаю!
— Враги — не девки, сцупать себя не
дадут, в кости и карты с тобой играть не будут, — голос деда стал
жёстким, неприятным. — В иллюзиях ты неплох, спору нет, но толку с
твоих иллюзий, если вдруг грых-шатун проснётся?
— Дед, ты чего? Это ж детская
страшилка! — искренне удивился Реймонд.
— Да если бы страшилка, — вздохнул
Агостон. — Водится тут в горах... всякое.
— О, кстати! — неожиданно вспомнил
Реймонд. — А перманет драконис в этих горах водится?
— Драконье говно? Здесь?! Плюнь в
лицо тому, кто тебе такое сказал!
— Эм-м, это будет несколько
затруднительно, — смутился Реймонд.
Он пересказал историю знакомства с
доньей Августиной, и дед от души посмеялся, после чего махнул
рукой.
— Забудь. Будь здесь перманет, уж я
бы знал! Или вот, слышал, цто в княжествах Намрии творится?
— Ну, они, эта, вроде устали воевать
друг с другом и теперь объединяются? — почесал в затылке
Реймонд.
— Э-эх, молодость, — саркастично
вздохнул дед. — Устали они, как же. Рвут сейцас друг друга в
клоцья, побеждённых в землю по ноздри вбивают, такое вот
объединение. И теперь представь, цто собрался ковен тамошних ведьм,
да к нам в горы прилетел, цтобы ритуал провести?
— А к нам-то зачем?
— Ну, не свою же землю им поганить, —
небрежно бросил Агостон. — И цто ты одними иллюзиями против них
сделаешь? Притворишься, что тут нет гор — одни равнины? Или вот,
коли о говне вспомнили, ударит в Ойстрии моца в голову опять свои
притязания на земли Империи выдвигать, двинут они войска сюда, и
цто ты будешь делать, а?
— Раньше же не двигали, с чего бы
сейчас двигать? У нас тут съедобные скалы завелись?