В старике взметнулся гнев.
Почувствовала это лишь она, Шаарта, а так — голос Лара Теренция
по-прежнему источал любезный и вежливый яд.
— Поистине, сколько злоязычны и
беспутны, увы, наши собратья по ремеслу, друг мой Публий; скорблю
над пороками людскими вместе с вами!..
Ярость старого чародея, похоже,
заметил и хозяин. И — явно решил не обострять. Слова его звучали
теперь куда примирительнее, и орка даже ощутила укол разочарования
— почему же ты уступаешь, ведь я тут, если надо — три этих
борова-fazeebi мигом окажутся с выпущенными кишками!..
— Скажите лучше, любезный коллега, вы
ведь недавно из Константии? Что слышно нового? Как там цезарь, чем
он занят? Всё интриги? Осиное гнездо, конечно, но я по нему,
признаться, успел соскучиться …
Чародей Ордена Весов тоже овладел
собой, подхватил дружелюбный как будто бы тон, волшебники
заговорили о делах и людях, незнакомых Шаарте; она перестала
вслушиваться в слова, только в интонации. Рынок вокруг бурлил,
солнце поднялось уже высоко — торг скоро пойдёт на убыль,
покупатели разбредутся по домам, купцы начнут паковать товар,
погонят в стойла нераспроданный скот…
Небо вдруг надавило на голову,
загудело, словно медный таз, шум вокруг сделался слишком сильным,
свет — непереносимо ярким. Хозяин споткнулся на полушаге, его
спутник потянулся за каким-то амулетом на поясе, да так и застыл.
Один из его телохранителей захрипел, оседая в рыночную пыль, двое
других согнулись.
Магия! Внезапная, смертельная, злая,
как змея, накинувшаяся из травы!
Кто-то поджидал чародеев на этом
рынке, кто-то следил за ними, выждал — и нанёс удар.
В глазах у Шаарты потемнело, но сабли
привычно выпорхнули из ножен, привычно взлетели, жаждая крови и
гибели. Только где этот враг?..
[1] Довольно! (лат.)
[2] Пятьсот (лат.)
[3] Шестьсот (лат.)
[4] Шестьсот пятьдесят
(лат.)
[5] Семьсот (лат.)
[6] Семьсот двадцать (лат.)
[7] Семьсот сорок (лат.)
[8] Восемьсот (лат.)
[9] Девятьсот (лат.)
[10] Девятьсот десять
(лат.)
[11] Тысяча (лат.)
[12] Гражданин (лат.)
[13] К вашим услугам (лат.)
Отряд ждал, укрывшись в еловом лесочке чуть в стороне от Башни
Полуночи. Рико и Клодий устроили себе привал по всем правилам, даже
огонь развели в походной печке, правда, прикрыли трубу решёткой,
чтобы дым рассеивался и не выдал их ненароком. Мало ли кто тут
бродит! Орочьи дозоры, отряды немирных гномов-старателей, лихие
ватаги разбойников-людей, порой ходившие в набеги на Дальний Север…
В котелке уютно булькала каша с солониной, сидеть на лапнике было
тепло, даром, что кругом ещё лежали снега. Рико привалился спиной к
шершавому стволу, закрыл глаза; Черныш сразу же пристроился рядом,
положил лобастую голову хозяину на колени. Эх, хорошо, век бы так
сидел себе, чтоб никуда бы торопиться не надо было...