Кйорт снова глянул на стены домов.
Нет, уже решено: прыгать по крышам — глупо. Улочки здесь не такие
узкие, как в Ортуке, больше напоминающем крепость. Да и, ползая по
черепице, постоянно рискуешь наделать много шума или сорваться на
камни мостовой. Проще взять в руки трещотку и крутануть ее
разок-другой. Ходящий ждал. Время стремительно убегало, ветер то
затихал, то усиливался, но дул пока лишь в одном направлении.
Облака, не такие плотные, как еще десять минут назад, уже несколько
раз выпустили пойманную в капкан луну, и та полила окрестности
ровным белым светом. Кйорт начал действовать старым безотказным
способом. Поднял с земли камень размером с кулак и кинул его
подальше, куда-то в боковую улицу. На его счастье, камень угодил во
что-то, что хрюкнуло, со скрежетом двинулось и грохнулось, гулко
разбрасываясь скачущими дребезжащими звуками. Собаки вскочили и
залились лаем, потянув за собой людей. «Туда, туда», — с хищным
рыком они кидались на улочку, едва не вырывая подводки из рук, и их
спустили. Слетел, наделав грохоту, железный кожух потайного фонаря.
Желтые яркие пятна запрыгали по стенам. Животные в один миг
скрылись из глаз, намного опередив своих хозяев. Кйорт аккуратно
двинулся вперед и преодолел уже полпути, как услышал недовольную
ругань и заметил, как в пляшущем свете патруль устремился назад,
словно догадавшись, что его провели. Йерро кувырком бросился вперед
и прижался к стене. Слабая серая тень едва ли могла скрыть его:
луна в очередной раз предприняла попытку прорезать облака, и ей это
отчасти удалось. А даже если люди не заметят, то собаки,
несомненно, почуют. Ходящий, досадливо скривившись и выругавшись,
вырвал арре из ножен. Черное лезвие тускло блеснуло и притаилось,
словно готовая к броску кобра. И тут раздался рык, ужасающий,
гулкий, раскатистый. Эхом прокатился по улочкам, отражаясь от стен
домов, и вернулся усиленный. Собаки взвизгнули, заюлили и, поджав
хвосты, вдруг начали елозить животами по камню, прижимая уши.
Сверкнули лезвия мечей. Охрана беспокойно и испуганно оглядывалась,
задирая фонарь повыше. Кйорт не стал выяснять, откуда на улицах
города аргосский тигр. Он молча вернул арре в ножны и юркнул в щель
между домов.
Дальнейший путь был лишь
формальностью. Легко минуя расхаживающие по городу патрули, ходящий
добрался до пристани и затаился под навесом среди мешков, готовых к
утренней погрузке. Трое расхлябанных мужичков перекидывались в
кости и, как и вышагивающий недалеко квартет копейщиков, просто
неспособны были заметить замершую между тюков с каким-то зерном и
мехом черную тень. И тут заморосил мелкий дождь. Копейщики быстро
ретировались в караулку, из которой просматривались подходы к
пристани, а мужички сдвинулись ближе к тюкам и снова загремели
костями. Близился рассвет.