Эта мысль окончательно срывает все тормоза, и вот я уже
стаскиваю с неё эту футболку резким рывком, но вместо того, чтобы поднять руки
и позволить мне сделать это, Инна вдруг резко прижимает их к своей груди. А
потом сжимает пальчики в кулаки, продавливая ими мою грудь и тем самым
отстраняя от себя.
Неожиданно. Как ушат ледяной воды в лицо.
Не сразу соображаю, что происходит, зачем. Сначала даже
снова тянусь к желанным губам, но останавливаюсь на полпути, встретив жёсткий
взгляд.
— Что вы делаете? — добивает меня и словами Инна, поднимаясь
с чемодана и поправляя одежду, а затем и волосы.— Как так можно?
Её голос звучит и с осуждением, и со смущением одновременно.
И тут до меня начинает доходить, что только что чуть не произошло.
Вот только слабо верится, что Инна всё это не специально.
Издевается? Провоцирует? Продолжает странную игру, которую начала той запиской?
— Хочешь сказать, что ты невинная девочка, которую совращает
злобный препод? — насмешливо спрашиваю я.
Ведь чувствовал, что у нас обоюдно было. Что стремилась ко
мне девчонка… Так не сыграешь.
— Именно! — с чувством восклицает она, параллельно ища
нужную кнопку, которая открывает двери лифта. — Я ни разу не целовалась… Не
говоря о большем…
Замираю в секундном ступоре. Кажется, Инна может сыграть
всё. Она одинаково убедительна в любой роли, и хрен пойми, где настоящая. Если
такая вообще есть.
Сейчас девочка кажется совсем напуганной, невинной,
растерянной. Смутившейся и своего порыва, и моих действий.
— Я должен в это поверить? — и сам удивляюсь тому, как
безэмоционально это спрашиваю, хотя внутри просто взрыв, разрыв и надрыв
одновременно.
Даже не думал, что эта девчонка может столько всего во мне
вызывать. Но она умудряется. Каждый долбанный раз.
Вот и сейчас, когда не отвечает мне, а вместо этого пятится
пугливо. Смотрит с осуждением и непониманием одновременно. Сама невинность. И,
кстати, не знай я предыстории, легко бы в это поверил, увидь такой в первый раз
— широко распахнутые глаза напоминают взгляд оленёнка Бэмби, беззащитно поджатые
губы выдают попытки сдерживать… слёзы? Растрёпанные волосы, узенькие плечи,
тонкие руки, прижатые к груди…
Будто ребёнок, которого обидели, во взрослый мир швырнули.
Получается, и так можно сыграть?..
— Ты отвечала мне, — так и не дождавшись её слов, жёстко
напоминаю, причём не понять, кому больше, себе или ей.