– Значит, газеты ты все же читал.
– Рейн-Мари показала мне эту заметку. Но там сказано, что смерть не насильственная. Страшная, но естественная. Она действительно испугалась до смерти?
– Так сказали врачи из больницы в Кауансвилле. Инфаркт. Но…
– Да, я слушаю.
– Ты должен сам посмотреть, но говорят, что вид у нее был такой… – Бребёф помолчал, чуть ли не смущаясь тех слов, которые собирался произнести, – словно она что-то увидела.
– В газете сказано, что она присутствовала на спиритическом сеансе в старом доме Хадли.
– На спиритическом сеансе! – фыркнул Бребёф. – Глупости! Понятно, когда такими вещами занимаются дети, но взрослые? Не понимаю, зачем люди тратят время на подобную ерунду.
Гамаш спросил себя, почему суперинтендант вышел на работу в выходной. Он не помнил случая, чтобы Бребёф начинал говорить о деле, пока оно еще не открыто.
С чего такое исключение?
– Врачи только сегодня утром догадались сделать ей анализ крови. Вот что мы имеем.
Бребёф протянул Гамашу листок бумаги, и тот надел свои полукруглые очки. За свою жизнь он видел сотни таких листков с результатами анализа и точно знал, что ему нужно искать. Токсикологические данные.
Минуту спустя он опустил бумагу и посмотрел на Бребёфа поверх очков:
– Эфедра.
– C’est ça[23].
– Но это еще не означает, что она была убита, – сказал Гамаш, словно рассуждая с самим собой. – Ведь люди и сами принимают эфедру?
– Это вещество запрещено к использованию, – возразил Бребёф.
– Да, верно, – рассеянно произнес Гамаш. Он снова принялся изучать результаты анализа. Несколько секунд спустя заговорил: – Это интересно. Послушай-ка: «Рост жертвы составляет пять футов семь дюймов, вес – сто тридцать четыре и семь десятых фунта». Не скажешь, что ей требовались диетологические таблетки.
Он снял очки и сложил их.
– Большинство людей тоже так думают, – заметил Бребёф. – И мысли другой не допускают.
– Любопытно, сколько она весила несколько месяцев назад, – сказал Гамаш. – Может быть, так она и опустилась до ста тридцати пяти фунтов. – Гамаш постучал очками по бумажке. – С помощью эфедры.
– Может быть, – согласился Бребёф. – Твоя задача – выяснить это.
– Убийство или несчастный случай?
Гамаш снова взглянул на листок, размышляя, что еще можно из него извлечь. Но старший инспектор знал, что в бумагах редко содержатся ответы на вопросы. Убийство ли это? Кто убийца? Почему убийца так ненавидел или боялся эту женщину, что решился забрать ее жизнь? Почему? Почему? Всегда сначала «почему», а потом уже «кто».