Ветер вновь закружил над полем.
Женщина с ловушкой в руках терпеливо наблюдала за тем, как он
перебирает траву. Ей даже стало любопытно, как выглядели эти земли
десять лет назад. Когда Кевендил был мальчиком, а вместо
разнотравия здесь росла золотая рожь. Додумать эту мысль Гвин не
успела.
Ветер ударил в высокие заросли
справа. Туда, откуда слышались шорохи.
Стая из пяти черных ворон с громким
карканьем поднялась в воздух и устремилась в лес.
Рыжая заклинательница
усмехнулась.
— Знакомые негодники, — подметила она
вслух. А затем спросила: — Так что с дорогой? Она безопасна?
Вместо ответа ветер прошелся от того
места, где находилась адептка, вдоль по всей дороге. Точно расчесал
густую траву на пробор. Дорога открылась взору широкой ухабистой
колеей.
Гвин вздохнула и обратилась к
ловушке:
— Ну хорошо, я поеду по ней, — она
нахмурилась, — но, если ты меня обманул, и мы попадем в западню,
тебе из этих пут вовек не выбраться. А когда они истлеют, ты
истлеешь вместе с ними, сильф.
Ответом был возмущенный порыв ветра,
что подтолкнул женщину в спину.
Гвин не раздумывала слишком долго.
Она пустила Пуговку в галоп через поле. Но ловушки из рук не
выпустила.
Кобылка стрелой мчалась по разбитой
дороге, стараясь не обращать внимания на заросли вокруг. Но
несмотря на все ее лошадиные страхи и слова хозяйки о волчьем
тракте, никто на них так и не набросился. Лишь облако каменной пыли
стелилось следом.
Руины Архейма выросли пред новой
хозяйкой Нордвуда спустя десять минут быстрой езды. Но въезжать в
бывшую столицу женщина не спешила.
Она натянула поводья еще на подъезде.
Глаза заклинательницы округлились сами собой.
Дома, городские стены, да и сам замок
на холме — все выглядело так, точно прошло несколько веков. Она
ожидала оказаться в заброшенном десять лет назад городишке, но
очутилась лицом к лицу с мертвыми руинами. Постройки без крыш.
Останки каменных строений ощетинись обломками камня точно редкие
зубы привидения. А то, что издалека она приняла за густые заросли
плюща, оказалось лишь обильной темно-зеленой плесенью. Плесень и
гниль расползались повсюду подобно заразе. Никаких крыс, жаб,
пауков или иных живых существ. Царствовало здесь лишь...
— Проклятие, — прошептала Гвин. —
Кевендил сказал правду. Это проклятие. В самом сердце Нордвуда. И
оно крепнет.