личным контролем. Устав,
наконец, бороться с собственными сомнениями, он принял решение.
-Меняем маршрут, - произнес он, глядя прямо перед собой, -
необходимо заехать в следственный изолятор.
-Считаю своим долгом заметить, - ровным голосом возразил Игорь,
- что в этом случае мы неизбежно опоздаем к началу концерта, и это
может привести к нежелательным отклонениям от утвержденного
протокола безопасности.
-Ничего, много времени у нас это не займет. Тем более что я
посулил организаторам весьма щедрый взнос, так что они, скорее
всего, задержат начало концерта до нашего прибытия, - Александр
ткнул пальцем в сторону перегородки, отделявшей салон от
водительского места, - так что меняй маршрут и соедини меня с
генералом Квасцовым.
Страх обладает уникальной проникающей способностью. Он бежит по
проводам, беспрепятственно просачивается сквозь толстые бетонные
стены и стальные двери, достигая самых укромных уголков и
безошибочно находя свои жертвы.
Один-единственный телефонный звонок взволнованного заместителя
министра привел к тому, что уже скоро почти весь персонал
следственного изолятора пребывал в состоянии, близком к панике. И
это все при том, что Александр в своем разговоре с ним старался
использовать максимально нейтральные и обтекаемые формулировки.
Хотя при общении столь влиятельных людей гораздо большее значение
имеют не слова, а интонации.
Можно совершенно спокойно прожить всю жизнь, понимая, что очень
многое в ней зависит от благосклонности одного-единственного
человека. Однако одно дело, когда этот человек все время находится
где-то далеко, на недосягаемой высоте, и совсем другое, когда он
внезапно сваливается с личным визитом прямо к тебе на голову. Ничем
хорошим это, как правило, не заканчивается. К приезду
Саттара-младшего персонал изолятора с радостью расстелил бы перед
входом красную ковровую дорожку… если бы она у них была.
Выйдя из машины, Александр подождал, пока Игорь набросил ему на
плечи длинный серый плащ, и вошел внутрь. Молодой и явно
нервничавший майор жестом пригласил их следовать за собой и
торопливо зашагал по коридору. Никто не попытался их задержать или
досмотреть, несмотря на то, что априори было известно, насколько
опасным является сопровождавший гостя телохранитель, даже когда он
безоружный. А Перфекты безоружными никогда из дома не выходят.