элитным. Сам этот район настолько
дистанцировался от остального, лежащего в долине, мира, что даже
общественный транспорт сюда не заглядывал. Япету пришлось совершить
два рейса, чтобы доставить сюда всех заговорщиков.
Мой костюм, который я надевал уже, м-м-м, в четвертый раз,
по-прежнему превращал меня в огородное пугало. По крайней мере, я
сам был в этом абсолютно уверен. Думаю, униформа швейцара,
открывавшего перед нами двери, стоила примерно на нолик дороже.
Не знаю, какие рычаги пришлось задействовать Старшему и за какие
веревочки подергать, но нашу пеструю компанию (все в костюмах,
конечно, но вы же понимаете…) пропустили внутрь без каких-либо
вопросов и проводили к зарезервированному столику.
Ее персональный состав по сравнению со встречей в «Табуретках»
претерпел некоторые изменения. Надо сказать, что я не особо
удивился, не обнаружив в наших рядах скептика Фауста, однако
отсутствие здоровяка Фобоса показалось мне странным. Я даже
предположил, что для него не нашлось подходящего костюма, но когда
мы уселись за стол, Старший объяснил, что он останется ждать нас в
машине вместе с Япетом, чтобы в случае чего прикрыть наше
отступление. После такого разъяснения мои подозрения, что Фобос не
так прост, как кажется, только усилились.
В то же время в наши ряды влились еще два новобранца: Икар и
Стилет, длинные и тощие, как и полагается нормальным студентам.
Таким образом, вместе со Старшим ударная группа насчитывала шесть
человек. В краткой вводной инструкции он разъяснил нам, что наша
компания сегодня отмечает защиту его докторской диссертации.
Следом за нами каким-то непонятным образом умудрился
проскользнуть и Япет. Как был, в мешковатой куртке и со своей
неизменно всклокоченной шевелюрой. Он простонал, что нестерпимо
хочет в туалет и полуубежад, полуухромал в сторону подсобки. По
пути он умудрился зацепить стул, который упал с грохотом, который
посреди тишины этого храма чревоугодия показался оглушительным.
Раскланиваясь в извинениях перед повернувшими на шум головы
посетителями, он, наконец, скрылся за дверью.
Все это время Старший сидел, прикрыв глаза и терпеливо ожидая,
когда закончится эта ниспосланная ему небесами кара. Своей
неуклюжестью и нескладностью Япет мог поставить под угрозу всю нашу
затею. Когда же бедолага, в конце концов, покинул ресторан, все
вздохнули с явным облегчением.