Следом за ним в зал буквально вбежал, торопливо перебирая
короткими ножками, седовласый старичок с объемистым кожаным
портфелем в руке. Очки и жиденькая бородка делали его похожим на
врача так, что если бы на него надеть белый халат, а на шею
повесить стетоскоп, то получился бы натуральный доктор Айболит. В
действительности же, профессор Аристов являлся старшим юристом
Клана Саттар и специализировался совсем по другим «болезням».
Замыкал процессию невысокий, но коренастый мужчина, в котором
можно было безошибочно узнать уроженца юга. Смуглая кожа, жесткие
черные волосы и глубоко упрятанные в глазницы карие глаза,
внимательно осматривавшие все вокруг, не упуская ни малейшей
детали. Рамиль являлся начальником личной охраны Александра
Саттара, но реальный круг его полномочий был гораздо шире узких
рамок официальной должности и, пожалуй, самым подходящим словом для
его описания было бы «визирь». Корни его талантов скрывались где-то
в глубокой древности, откуда он через века вынес филигранное
мастерство плетения собственных интриг и распутывания интриг
вражеских.
Желая быть абсолютно уверенным в каждом члене своей команды,
Саттар-Младший лично занимался Психокоррекцией каждого человека,
прежде чем приблизить его к себе. Однако, когда очередь дошла до
Рамиля, Александр был поражен совершенством (несколько
специфическим, но все же) мыслительной машины, скрытой у него в
голове. Его расчетливости, предусмотрительности и осторожности мог
позавидовать иной Перфект. Добавьте к этому изощренную хитрость и
прекрасное знание человеческой натуры – и Вы получите идеальное
орудие для манипулирования людьми. Любая корректировка была бы
здесь не только излишней, но даже вредной! Поэтому Александр
ограничился лишь традиционной установкой на личную преданность, и
ничего больше не трогал.
Рамиль осторожно, но плотно притворил за собой дверь и,
коснувшись панели на стене, активизировал систему звукоизоляции.
Окна автоматически затемнились, и включился свет. Теперь все, что
происходило в приемной, было надежно скрыто от посторонних глаз и
ушей.
Остановившись посередине комнаты, Александр жестом предложил
Аристову садиться за стол в углу. Когда тот устроился в кресле, что
вполне было способно вместить двух таких старичков, он вынул из
кармана небольшую коробочку и вручил ее подошедшему Рамилю. По лицу
профессора скользнула тень неудовольствия, он не любил, когда его
накачивали «Мемоблоксом». Некоторые юридические формулировки
оказывались столь длинны, что, зачитывая их, он, одурманенный
данным снадобьем, успевал забыть, с чего начал. Однако он был не
настолько глуп, чтобы говорить это вслух, тем более, что в подобных
случаях Рамиль довольно неплохо справлялся с функциями
вспомогательной памяти.