– Что, сынок, ты прямо с корабля?
– Нет, сэр, – запинаясь, ответил Кларенс. – Я пересек прерию.
– Так, значит, это ты оснастился так для шхуны прерий, а?
Раздался смех, и Кларенс смутился. Заметив это, шутник добродушно и покровительственно объяснил, что «шхуна прерий» означает на современном жаргоне фургон переселенцев.
– В Стоктоне для меня не нашлось другой одежды, – объяснил Кларенс, доверчиво глядя в черные глаза женщины на заднем сиденье. – По-моему, там никто не рассчитывал, что в Калифорнии когда-нибудь будут мальчики.
Простота, с которой это было сказано, очевидно, произвела на всех благоприятное впечатление, так как двое мужчин на среднем сиденье, которым женщина что-то шепнула, повернулись и с любопытством посмотрели на него. Кларенс слегка покраснел и умолк. Вскоре карета начала замедлять ход. Они поднимались в гору; по обеим сторонам росли огромные тополя, с которых кое-где свисали красивые алые вьюнки.
– Ах, какая прелесть, – сказала женщина, кивая на них головой, покрытой черной вуалью. – Этим можно чудно украсить волосы.
Один из мужчин сделал неуклюжую попытку сорвать вьюнок, высунувшись из окна. И тут Кларенса осенило. Когда карета стала подниматься на другой склон, мальчик по примеру пассажира, ехавшего на козлах, выпрыгнул из кареты и пошел пешком. Когда подъем кончился, он снова сел, весь красный и запыхавшийся, но с алой веточкой в исцарапанной руке. Подавая ее мужчине на среднем сиденье, он сказал, как положено благовоспитанному мальчику:
– Вот, пожалуйста… Это для дамы.
Улыбка скользнула по лицам соседей Кларенса. Женщина мило кивнула ему головой в знак благодарности и кокетливо вплела веточку в свои блестящие волосы. Темноволосый мужчина, который сидел рядом с Кларенсом и до сих пор молчал, повернулся и суховато заметил:
– Если ты не сбавишь прыти, сынок, тебе нетрудно будет отыскать костюм по росту, когда приедешь в Сакраменто.
Кларенс не совсем его понял, но заметил, что двоих шутников на среднем сиденье вдруг сковала необычайная серьезность, а женщина отвернулась к окну. Он подумал, что совершил какую-то оплошность, заговорив о своей одежде и росте. Надо будет в дальнейшем вести себя более по-мужски. Такая возможность, казалось, представилась через два часа, когда карета остановилась у придорожной гостиницы, где, конечно, был и ресторан.