—В смысле?
—У нас сорняки не растут на полях. Совсем. Соответственно нет
необходимости заниматься прополкой. А это в свою очередь экономит
уйму сил и времени.
—Вот черт, — Таисия Григорьевна потерла лоб ладонью. Потом
вскинула глаза, — а скажите, Семен, вы не могли бы провести со мной
небольшой эксперимент.
—Смотря в чем он будет заключаться.
—Да ничего такого, — женщина протянула руку над столом, — я
просто хочу понять, вы сможете передать мне часть вашей силы? Или
это срабатывает лишь с родственными душами.
—Ну давайте попробуем, — Семен взял ладонь гостьи в свою,
сосредоточился. Глаза его полыхнули зеленым. Женщина вскрикнула
удивленно, выдернула руку.
—Потрясающе. Значит это возможно. — Она повернулось к хозяйке, —
Вера Михайловна, как вы смотрите на то, чтобы выйти на новый
уровень?
***
Сережа Анохин открыл глаза и несколько минут пялился в потолок.
Предстоял еще один день. Он вздохнул спертый, полный аромата прелой
мочи воздух и откинул влажное одеяло. Ухватился левой рукой за
привинченную к стене рейку. Помогая себе второй рукой с трудом сел
в кровати. Потом со стоном, обоими руками, передвинул одну ногу,
после вторую. Теперь он уже сидел на краю кровати свесив тонкие
голые ноги. Наклонившись, подтащил к кровати коляску, расположил ее
параллельно лежанке, откинул боковину. Опустил рычаги тормозов и
принялся сантиметр за сантиметром переползать со своего лежбища на
средство передвижения. Потом вручную расположил свои нижние
конечности на подставках и покатил в ванную.
Вернулся он оттуда спустя четверть часа. Умывшись и протерев
тело влажным полотенцем. Стащил с кровати сопревшее за ночь белье,
скрутил его в тугой ком и повез снова в ванную комнату, в
стиральную машину. Вернувшись в очередной раз в комнату принялся
протирать клеенчатый матрас мокрой тряпкой. Насколько проще,
ожесточенно подумал он, было бы использовать новомодные памперсы. К
сожалению это удовольствие было ему не по карману. Закончив с
уборкой, юноша приготовил себе растворимого кофе в кружке и
устроился у открытого окна. Ночная вонь потихоньку улетучивалась.
Ничего, подумал Сережа угрюмо, скоро пойдет вонь дневная. К
сожалению, он совершенно не контролировал свое тело ниже пояса.
Недолго я пробыл Сергеем, парень усмехнулся горько. Наверное
только полтора года, между окончанием учебы в детском доме и
призывом в армию. Он тогда работал на механическом заводе,
слесарем. Жил в заводском общежитии, ощущал себя взрослым. Эх и
времечко было счастливое, парень аж зажмурился от воспоминаний.
Потом армия, полгода учебки, Кавказ, и тот взрыв, что перечеркнул
жизнь надвое. Открыл глаза он уже в госпитале. Снова Сережа,
инвалид и вонючка.