— Папка, — Алена подняла мокрое от слез лицо, — по-моему я убила
человека…
Семен шагал по дороге по направлению к хутору. Тот открывался
постепенно, прорисовываясь из-за склона холма. По осеннему времени,
листвы на деревьях уже не было так что вид на родовое хозяйство
открылся потрясающий. Парень присвистнул, батя с дедом развернулись
во всю ширь. Добавилось строений и изрядно. А еще шум, теперь он
слышал и звуки большого хозяйства, мычание коров перекрывало все,
но и вопль петуха прорезался и громкое хрюканье пробилось. Семен
снял блокировку связи открываясь и двинулся к воротам.
— И-и-и…— от дома с визгом мчалось черноволосое чудо. Добежало,
напрыгнуло, обняло всеми конечностями. Он уронил рюкзак и тоже
обнял, погладил по спине, вдохнул родной запах. — Ты зачем связь
заглушил? Я же извелась вся, — сестра смотрела с упреком.
— Сюрприз хотел сделать. Глупо получилось, да?
— Да ладно, только не делай так больше, хорошо?
— Обещаю.
Мелкая наконец отлепилась от Семена, сползла на землю.
Улыбнулась и отступила на шаг. Парень было недоуменно посмотрел на
сестру, но тут из ворот вынесло Веру. Она тоже прижалась, обняла
сына, вдохнула запах казармы. Заплакала тихонько. Он обнимал маму и
чувствовал, как внутри отпускает пружину, появляется такое, почти
забытое, ощущения тепла и любви.
Прошли первые ахи, рукопожатия и объятия. Женщины принялись
готовить праздничный стол, мужчины же отправились в баню. Семен
остервенело парился, тер себя, чуть ли не со злобой. Он словно
пытался содрать накопленный двухлетний опыт. Потом сидели в
предбаннике. Из своих старых вещей парень безнадежно вырос,
пришлось одолжится бельем у отца. Тот поворошил сваленные в угол
вещи сына, присмотрелся к панаме цвета хаки, спросил.
— Афган?
Семен кивнул. Стакан с квасом, к которому он присосался, не дал
ответить членораздельно. Парень допил и сказал негромко.
— Ну да. Начинал-то на границе, а потом уже включили в
контингент. Я просил Аленку не говорить вам, не хотел маму
волновать. И так-то после того случая, на силу ее успокоил.
—Так что там было? — Дед смотрел внимательно.
— Было…
…Их подняли по тревоге. Нападение на конвой. Семен схватил свою
медицинскую сумку и кинулся к транспорту. Через мгновение он уже
трясся в бронетранспортере. Потом их накрыла какофония звуков боя.
Молодой фельдшер выскочил и огляделся присев у колеса. В глаза
бросился парень из второго взвода, Венька. Сейчас он валялся на
земле, пальцы скребли песок, на губах пузырилась кровавая пена.
Сема кинулся к нему, срывая сумку, упал на колени, одним движением
разорвал тому гимнастерку, задрал исподнее. Плохо дело, отметил
автоматически, а руки уже делали все сами. Прижали тампон к
пулевому отверстию. В госпиталь бы его, но в бою вызвать вертушку
нереально. И почему я не целитель, проскочило в голове. Парень
напрягся и ощутил разлитую в земле силу. Зачерпнул от души и
принялся вливать в тело раненого. Мало, надо еще… И в этот момент в
голове завопила сестра. Брат поднял взгляд, из-за валуна на него
радостно скалясь смотрел бородатый боевик. Ствол автомата врага
пополз вверх и Семен понял, что не успевает ничего сделать. И в это
мгновение Алена оттеснила брата, что-то излила из его глаз. Боевик
посерел, разинул рот, запрокинул голову, исчез за камнями. Где-то
на заднем плане рыдала сестра, но парню было не до того. Он быстро
и аккуратно бинтовал товарища. Тому явно стало лучше, по крайней
мере пена с губ уже исчезла…