– А где гарантии, что все так и
будет? Что мы сможем получать за свой труд деньги? – спросил самый
молодой из мастеров, рыжий парень лет тридцати.
– Ну хорошо, чтобы вы не сомневались,
что за свой труд с вами будут рассчитываться честно, я назначаю
своим помощником по взаимоотношению с вами и по продажам
артефактами того, кого вы все знаете и доверяете. Им станет
Арни.
Парень от неожиданности на меня
вытаращился.
– Ну а что ты так удивляешься? Ты все
равно ничего не умеешь. Так что станешь маленьким начальником.
Будешь все считать и подсчитывать.
Все рассмеялись. Больше претензий не
последовало.
Мешок с масками находился на
сохранении у смотрителя тюрьмы. По моей просьбе его вернули
владелице. Тиону окружили мастера. Все стали выбирать для себя
образы, в которых им теперь предстоит быть. Я же с интересом
наблюдал как они примеряют маски, при этом привередничают, просят
заменить на другую, потом сомневаются какую выбрать, меняются, дают
советы друг другу. Мама говорила, что они хотели покончить с собой
и поэтому им были надеты кандалы. Теперь же это было в прошлом. У
них снова появился интерес и стимул к жизни.
Подошедший сержант доложил, что
выделил десяток гвардейцев для охраны «Трезубца» и спросил, как
всех доставлять: своим ходом или на каретах. После стольких лет
проведенных в заточении я посчитал, что для мастеров будет лучше
пешая прогулка.
Как только маски были разобраны и
надеты, мастера и гвардейцы подались к воротам. Я проводил их до
выхода из тюремного двора и на этом простился. Дальше вся процессия
проследовала мимо казармы и остановилась у вторых ворот, выходящих
уже в город.
Арни и Тиона обернулись и со
счастливыми лицами помахали мне на прощание. Я помахал им в ответ.
Ворота открылись, и процессия скрылась.
На этом дело было сделано. Можно было
возвращаться в замок. Вот только прежде мне хотелось навестить еще
одного тюремного узника. Письмо для него так и осталось лежать на
столе постоялого двора, куда мы так в итоге не вернулись, но можно
же было и на словах рассказать, кого я встретил в Оршике.
В отличие от мастеров Трой жил в
камере по-королевски. У него даже на полу лежал ковер. Спал он не
абы как, а на тюфяке с подушками. Еще здесь стояли стол и стул.
Я вошел в камеру и остановился, давая
возможность Трою самому меня узнать.