* * * *
Боль поутихла после долгого, двенадцатичасового сна. Заснул я в
шесть вечера, проснулся в пять сорок утра, если верить часам, и
одевшись, огляделся вокруг в своей комнате. Она была оранжевой от
плакатов с изображением квиддичной команды «пушки педдл». Мне это
ни о чём не говорило, кроме того, что у меня начинала болеть голова
от всех этих бумажек. Я хотел было сорвать их, потянулся за
палочкой, но рука схватила с пояса лишь воздух. Да и какого пояса?
Нет его. Рефлексы сохранились. Это очень хорошо.
Что ж, придётся немного поднапрячься. Я потянулся к этим
листовкам раскрытой ладонью и резко рванул в сторону. Целая гора
листовок мгновенно сорвалась со своих мест и собралась в центре
комнаты. Телекинез. Щелчок пальцами – и она вспыхнула, языки
пламени поднялись аж до потолка. Пирокинез.
И так же быстро опали на пол хлопьями пепла. Ветер залетел в
открытое окно и поток его, словно направляемый ловкой рукой, поднял
весь пепел и вынес в окно это чёрное облачко.
Контроль воздуха.
Ох, чёрт побери, как я ослаб по сравнению с нормальным
состоянием. У магии не было какого-то прямого отношения к
волшебнику, нельзя быть сильным или слабым… в разном состоянии и
разных чувствах, волшебник способен либо сотворить великую магию,
либо потерпеть неудачу в сотворении простейшей магии. Именно
поэтому требовался самоконтроль. Простейшая беспалочковая магия –
могла очень немногое, честно говоря, но даже она заставила меня
вспотеть, поскольку я вынужден был сконцентрироваться очень
сильно.
Потерев носком тапка пол, на котором остались небольшие чёрные
разводы от пепла, я предпочёл одеться. Одежда для мальчугана была
вполне себе приличной – натянув брюки, рубашку и сандалии, я
спустился вниз. Дом… наконец-то я мог его рассмотреть. И мерлин
съешь мою печёнку, если я видел более идиотское и хаотическое
строение жилища! Такое ощущение, что его проектировали волшебники,
которые мало того что перебрали огневиски, так ещё и хотели
приколоться над жильцом, или эпатировать публику. Крутая лестница
вниз, наверху спальни, внизу гостиная, превращённая в общую
столовую, кухня. И всё это венчали магические приборы и приблуды,
которых было много.
Я спустился вниз тихо, ни одна половица не скрипнула. Виной тому
моя магия – я пожелал так. Никому не признаюсь, но моя врождённая
магическая сила – это умение оставаться незамеченным. Тихо ступать,
скрываться даже от самых придирчивых глаз, быть незаметным там, где
все шарят.