– Распорядитель семнадцатой секции, – проскрипел его замогильный
голос, – Злобоглаз тут. Кто искал меня?
– Вот этот молодой человек, – сказал главный гоблин. И судя по
его почтительности, он явно был не только моложе, но и ниже по
иерархии, чем этот, песка с которого хватило бы на целую пустыню
Негев.
– Молодой человек? – он поднял на меня взгляд затянутых
старческой пеленой глаз, – хотел поговорить со мной?
– С вами, – подтвердил я, – мне нужен доступ к счёту. Если вас
не затруднит его организовать.
– А у вас есть всё для этого необходимое? – спросил он.
– Есть. Нам нужна ячейка сто сорок вторая.
– О, старинная ячейка, – похвалил её гоблин, – идёмте за мной,
молодой человек. Я провожу вас.
Однако, шёл он медленно, и вскоре вместо него меня вызвался
провожать молодой гоблин.
Долго мне не пришлось идти – мы вышли в длинный серый коридор, в
котором была одна единственная дверь. Вернее, я мог видеть одну
единственную. Коридор был освещён факелами, которые не давали
духоты. И опустились мы не так глубоко, как рекламируют гоблины для
всяких дураков, которые думают, что чем глубже – тем безопаснее.
Самый безопасный способ хранить деньги в Гринготтсе – использовать
чары фиделиус. Все упоминания ячейки и её местонахождения стираются
в памяти людей и из документов. Она фактически перестаёт
существовать для всех. Её невозможно увидеть, невозможно найти. Нет
таких чар, которые позволили бы взломщику проникнуть в ячейки, и
нет такой магии, которая помешала бы хранителю тайны, коим является
вкладчик, посетить свою ячейку.
К счастью, я увидел дверь. И ключ, который мне протянул молодой
гоблин, подошёл к её замку.
Гоблин остался на входе в коридор – ему было запрещено даже
подсматривать, где находится дверь. Впрочем, это не важно – как
только я отсюда выйду – он забудет. Стальная ручка дёрнулась у меня
в руках и тяжёлая дверь открылась, издав страшный скрип и лязг.
Смазывать петли гоблины явно не торопились. Возможно, считали
ржавчину благородной, как плесень на сыре?
Хмыкнув этому каламбуру, я вошёл в небольшую комнатку, размерами
всего два на два метра, с металлическими стенами. И занёс вместе с
собой старинный фонарь с фитилём, осветив им содержимое своего
сейфа. Ох, это был бальзам на душу!
В центре сейфа лежала гора золота. Действительно гора, а не
горочка – в своё время я нехило поднялся на акциях кофе и
южноамериканском золоте. Некоторые золотые монеты и правда были
испанскими. Некоторые, но далеко не все. В своё время меня увлекло
то, что маглы теряли корабли, гружёные под завязку золотом, но
волшебники слишком глупы или слишком презрительны к маглам, чтобы
вообще что-то о них узнавать. И это показалось мне настолько
странным, ведь нет ничего проще – чем отправиться на место крушения
такого корабля и с помощью чар поднять золото наверх. И продать его
гоблинам, по грабительскому курсу – но зато без лишних
вопросов.