Таких как Настя хочется защищать и прикрывать своим телом. Желательно - сверху.
Или это мне хочется?
Я подаю своей помощнице бокал с шампанским, чтобы расслабилась, оттесняя очередного любопытствующего. И сам любуюсь её далеко не невинным декольте и неожиданно длинными ресницами. И приглашаю танцевать, когда певица с высоким, томным голосом начинает очередную романтичную муть.
И получаю огромное удовольствие, ощущая молодое гибкое тело под своими ладонями.
Мы возвращаемся в отель молча.
Точнее, Настя счастливо вздыхает и что-то мурлычет тихонько под нос. Вряд ли в ее жизни были подобные праздники.
Это поинтересней букета цветов.
Я отдаю себе отчет, что игра уже не совсем похожа на игру. Меня слишком увлекает даже не ситуация - сама Настя. А если я увлекаюсь… Вряд ли меня реально остановить.
Я провожаю её до соседнего номера и помогаю открыть дверь. Простой жест из американских фильмов, который бьет по ее нервам. Я чувствую. И когда она поворачивается ко мне, набирая побольше воздуха, что-то сказать, улыбаюсь и чуть наклоняюсь вперед.
Какая ты на вкус, Настя?
И девушка меня удивляет в очередной раз.
Завороженно смотрит своими глазищами, а потом вдруг привстает на цыпочки и нежно и быстро целует. Наверное, в благодарность и под влиянием момента.
И я бы принял эту благодарность и отпустил, да только этот невинный поцелуй обжигает меня до самого нутра. И потому я притискиваю её к себе, кусаю, вынуждая раскрыть рот, скольжу языком по губам, зубам, а потом внутрь, неспешным воришкой, уверенным, что сегодня ночью добыча никуда от него не денется.
И сам же охреневаю от ощущений, которые мне дарит неумелый, но все более страстный, ответный поцелуй.
Я голодно впиваюсь в пухлый рот, сплетаюсь с ней языками, пью её дыхание и просто тащусь от рваных вздохов, которые слышу. Я не могу оторваться. Ни в первые мгновения, ни спустя какое-то время.
Готов продолжать это до бесконечности. Стоя вот так, в проеме двери в дорогущем отеле...
Сладкие губы. Сладкая девочка.
Моя девочка.
Пять лет назад
Ду-ура…
Я сидела в кровати и дулась на саму себя, обзывая разными нехорошими словами. Потому что и правда дура.
А еще мне было мучительно стыдно. За то, как смотрела на Веринского. Как потянулась поцеловать. Да, он подарил мне сказку, я даже не Золушкой себя чувствовала, а принцессой. И мозгов же хватило полезть к собственному начальнику со слюнявыми поцелуями.