Верхняя часть луны треснула по окружности, исторгая голубой
свет. Приподнялась и начала вгибаться в себя, образуя циклопическую
тарелку. Порода осыпается пластами, обнажая гладкий метал, нижняя
часть получившейся воронки обращена в сторону от станции и планеты.
Вглубь космоса. Станцию огласил сигнал тревоги, в который раз
освещение сменилось на красное. Дан ощутил, как руку стискивают
тонкие ладони, а Пиа прижимается всем телом, отбросив костыли.
По краю «тарелки» замерцали молнии, свет усилился и ожёг
сетчатку, стекло наложило плотные светофильтры. Стали видны
причудливые механизмы в чреве луны и валящий изнутри «жидкий пар».
Дан опустил плечи, чуть сгорбился, словно готовясь к прыжку,
верхняя губа задёргалась, а в горле зародился клокочущий рык.
Бросил взгляд на Пиа и бережно обхватил за талию, готовясь закрыть
собой от любой опасности. Девушку трясёт, глаза расширились, а на
лбу выступили бусины пота размером с жемчужины. Она с трудом
перевела взгляд на рейнджера и прошептала одними губами:
— Они ответили!
Дан прижал Пиа к груди, молча глядя на луну с обнажившимся
передатчиком. По внутренней связи проскакивают обрывочные
сообщения, тонущие в шорохе помех. Волосы на затылке шевелятся от
осознания мощи энергий, выплеснутых древними машинами для отправки
сообщения в неизвестность. Края тарелки светятся голубым, порода
осыпалась и частично испарилась, оставив пунцовые лужицы лавы в
центре. По атмосфере планеты, словно круги по воде, разбегается
зеленоватое свечение. Внутренний голос методично просчитывает
варианты событий, выбирая худшие. От смертельного уровня излучения,
пробившегося через обшивку станции, до открытия порталов, что
выплеснут орду жутких звездолётов.
Внутренности сжимаются, а сознание захлёстывает отчаянье. Дан
разом осознал собственное бессилие. Что может сделать человек с
винтовкой, против цивилизации существующей миллионы лет? Пиа шумно
всхлипнула и зарылась лицом в грудь мужчины, стискивая с
неожиданной силой. Вдоль позвоночника всколыхнулась горячая волна,
захлестнула отчаяние и смыла, заменив чистой яростью.
Плевать кто и что встанет против него! Хоть инопланетяне, хоть
боги, он сокрушит их всех! Лишь бы девушка не плакал...
Дан выдохнул, опустил взгляд на Пиа и сказал:
— Похоже, нам пора возвращаться.