Эта наука наблюдения себя довольно хитра. Когда объектом нашего научного исследования является сам наблюдающий, как понять, кто на кого смотрит? Кто наблюдает? Кто я? Вам важно знать, исправен ли градусник перед тем, как мерить температуру? Не менее важно знать и состояние наблюдателя.
Я не буду портить вам удовольствие своими размышлениями – лучше прочесть эту книгу. Это захватывающее приключение. Достаточно сказать, что если ваша замечательная нервная система не может понять, что мы путешествуем в пространстве со скоростью в миллионы километров в час, и полагает, что мы стоим неподвижно, будьте настороже – все эти высокомерные, пренебрежительные «я знаю» неизбежно вводят нас в заблуждение.
Реальную проблему здесь представляет человеческий ум, который всех нас ставит перед дилеммой. Нас поголовно убедили в том, что мы и есть ум, что он – самое ценное, что у нас есть. И мы естественным образом предполагаем, что для того, чтобы получить знания о человеческом уме, имеет смысл использовать этот самый ум. Большинство ученых применяют такой подход и, по всей видимости, даже не замечают, что он ненаучен.
Причина, по которой ученые всегда проводят двойные контролируемые испытания для оценки эффективности нового лекарства, заключается в том, что мы не объективны. И нам всем это известно.
Когда речь заходит об уме, те же самые ученые просто «знают» ответ – как их геоцентристские предшественники просто «знали», что Солнце вращается вокруг Земли. Они уверены, что ум способен изучать ум. Однако даже если самый выдающийся ученый будет иметь предвзятое мнение о пользе нового лекарства, тогда подумайте о другой предвзятости – той, которая существует, когда мы пытаемся использовать наши обусловленные умы для того, чтобы исследовать эти умы.
В конце концов, эта «вера», за которую цеплялись все ученые-умоцентристы, начинает разваливаться на части перед лицом лучшего друга самих ученых – сомнения. Поставьте под сомнение то, что ум вообще способен объективно видеть ум. Эти сомнения порождает сама наука.
На протяжении более двух тысяч лет многие люди на Востоке интересовались тем, что же приводит нас в движение – и любой современный ученый в белом халате задается тем же вопросом. У древних людей не было никакого оборудования, с которым можно было бы поэкспериментировать, поэтому они могли полагаться только на свои наблюдения за собственными умами и телами. Отсюда развилось то, что мы называем «наукой о внутреннем». Наука внешнего базируется на наблюдении и экспериментах, и наука о внутреннем также базируется на наблюдении и экспериментах.