– Слышишь, никогда. – Прошептал я, желая прокричать, но только
на шепот мне хватало сил. – Никогда не пустил бездну в себя. Они не
поймет меня, если я из-за такой мелочи отдам себя тебе.
Мое зрение начало покидать меня, а в ушах начали слышаться
звуки, присущие средневековому городу, в котором живет магия.
И голос мамы вновь послышался мне.
– Пора идти к порталу, Аль. – Я видел её печальную улыбку, и
улыбнулся ей в ответ, чувствуя кровь на своих губах.
Конец первой главы.
Весенняя погода всегда не предсказуема – то полдня светит
солнце, то вдруг к вечеру набегут тучи с моря, и вот уже становится
прохладно. А прохожие постоянно смотрят подозрительно на серые,
тяжелые, свинцовые облака, гадая, пойдет ли сейчас дождь или все же
они успеют дойти туда, куда шли, и всегда ускоряют свой шаг. Но это
горожане Данилага, а я сейчас шел рядом со своей мамой, оставив
позади свой дом, а мой перекованный топор оттягивал плечо, как и
вещевой мешок. Я вновь готовился к тому, что покину свою родину,
оставив здесь своих родных, и меня не утешало даже то, что там, в
далеких землях у другого портала меня ждут Астрид с Сурой. И даже
если бы с небес сейчас на грешную землю полил самый сильный ливень
в истории, он не ускорил бы мой шаг и тем более той, что провожала
своего сына с тяжелым камнем на сердце.
Миуюки переживала за меня и если бы могла, то никогда бы не
выпускала из дома ни меня, ни Астрид, ведь она наша любимая мама.
То, что на мою судьбу выпало столько испытаний, её очень
беспокоило. И плевать мне, что там говорят в народе про страшную
некромантшу, которая создает орды нежити в катакомбах и её мужа,
что ударом кулака дробит скалы. Для меня это в первую очередь мои
любимые папа и мама, а уже потом рыцарь смерти и та, что создала
клан, слава о котором растет теперь с пугающей скоростью.
На моей душе было тяжело, я не хотел уходить вновь, но так было
надо. Ведь Астрид, нашему огоньку надо было закончить обучение и
определиться в жизни, так как, не смотря ни на что, она еще не
выбрала свой путь. С моим же путем было все ясно, и это пугало мою
семью. Даже дед Брани, который не видел ничего плохого в пути
воина, невольно хмурился, когда я тренировался с мечом в руках, и
радовался моей тяге к кузнечному ремеслу. Когда мы с ним
перековывали мой топор, я сначала помог изготовить деду гвозди,
простые и незамысловатые. Их было всего лишь полсотни, и Брани
завернул их в белую, песцовую шубу, сказав, что когда-нибудь я с
помощью них построю свой дом. А заказчику он изготовит другие
гвозди, нечего делать моим гвоздям в чужом доме.