— Добро пожаловать в школу Цюань!
Я взял стакан. Спросил:
— А сам? Не пьёшь?
Вместо ответа Бохай сунул под стол бутылку и вытащил из-под
стола ещё один картонный стакан — частично наполненный. Постучал
его дном по столу:
— Ганьбэй?
— Ганьбэй, — согласился я.
И опрокинул в себя пиво — до дна, как предложил Бохай.
Пиво как пиво, обычное китайское. Слабенькое. Но никакой дряни
вроде не намешано.
— Присаживайся, — предложил Бохай, указывая на диван рядом с
собой.
Я сел. С другой стороны к столу подсел Джиан, рядом с девчонкой
в красном. Слил со стоящих на подносе чашек воду, заново наполнил
их кипятком. Небрежно обронил:
— Скучно. Сыграем?
Вот оно что.
Я оглянулся на игроков в маджонг — они азартно переругивались.
Заканчивать игру, судя по всему, не собирались.
— Здесь же один стол?
— Верно, — кивнул Бохай, — один, и он занят. Можно в карты, — и
у него в руках неизвестно откуда появилась колода.
Что ж, теперь по крайней мере ясно, для чего меня позвали.
Схема проста: главная ценность школы Цюань — таблетки. За
воротами школы они, теперь уж несомненно, тоже представляют
какую-то ценность. И текут отсюда полноводной рекой — в обмен на
вкусную еду, пиво и не знаю, что уж там ещё. Понятно, что на
вершине таблеточной пирамиды — борцы. И ясно теперь, как обзавёлся
долгами Тао. Точно так же, как меня, пригласили, угостили, а уж
вдвоём обыграть в карты третьего — детская забава. Развод настолько
простой, что аж скучно стало, я с трудом подавил желание
зевнуть.
А Тао — ох, и дурак! Хотя наверняка не он один, тут небось
полшколы таких должников.
— Я бы лучше поел, чем играть, — честно сказал я Бохаю. — Налили
— так хоть закусить дайте.
Бохай гоготнул:
— Не вопрос. Можно сыграть на еду. — Придвинул ко мне сразу два
запечатанных контейнера: — Моя ставка. Против твоей таблетки.
Идёт?
— Нет.
— Почему?
— У меня нет таблетки.
Бохай добродушно развёл руками:
— Ну, завтра принесёшь, мы ж не звери. Завтра тебе таблетки
по-любому дадут, целых две. А если выиграешь, то и таблетку
отдавать не надо будет, и наешься от пуза.
— Выиграет. Новичкам везёт, — поддакнул Джиан. И протянул мне
колоду: — Снимай.
— Не буду.
Взгляд Бохая мгновенно потяжелел:
— Почему?
— Не умею.
Парни переглянулись.
— Врёшь, — припечатал Джиан. — Зассал, что проиграешь, так и
скажи! А ещё в борцы выбиться собрался.