- А это он разве?
- Да я точно не знаю, но манеру исполнения же помните? Лирики в
нем нет. Патриотизм- да. Имеется. Выше крыши. А вот с
лирикой...
Мы помолчали, чувствуя правоту товарища. Но что делать? С
другой-то стороны Кобзон- это Кобзон! Серега так и сказал.
- Кобзон - это для нас, можно сказать, стенобитная машина.
Невпопад, чтоб соскользнуть с этой скользкой темы, а то начнём
сомневаться и откажемся, припомнил:
- Верно говоришь. А я, кстати, когда-то песню написал «Нападение
римлян на водокачку с применением стенобитной машины «Свирепый
Юлий».
- Точно? – восхитился Сергей.
- Ей-Богу...
- А чего мы её не играем? Не знаю, что там за текст и что за
музыка, но такое из-за одного названия играть следует.
- Ну вот когда все вокруг привыкнут, что мы только хиты пишем,
тогда и сыграем. Это ведь, честно говоря, вовсе не «Yesterday»...
Вспомнив свое творение, я засмеялся.
- Ты знаешь какой там припев?
- Так откуда?
- А я скажу. «Бум-бум-бум, бум-бум-бум...»
- Ничего. Музыкальные критики «залакируют» Скажут, что наш
талант открылся с неожиданной стороны, что это просто новое
направление в музыке...
- Кстати, о новых направлениях. Рэп-то мы до сих пор не освоили.
Не стоит откладывать. Даже если с Фестивалем все обломится, никто
этой задачи не отмечал. А уже если получится... Представляете, что
получится?
- Русский рэп на развалинах Берлина...
- А Рейхстаг тоже я развалил?
Фильм уже был снят и можно было безопасно пользоваться
шуткой.
- Ладно... А что касается наших сомнений. Тьфу на них. Кобзон-
это голова! Как бы он ни спел, думаю, что ничего страшного не
случиться. У такой песни будут и иные исполнители. Если нам такая
карта поперла, то пусть уж идет как идет. Надеюсь, что он станет
для нас еще одной дверцей в дивный новый мир советской эстрады.
Друзья не возразили. Все мы понимали, что Кобзон- это Кобзон.
Это - знак качества.
...Домой я вернулся гитарой. Ребята решили, что ей у меня будет
лучше. Увидев приобретение, родители удивились.
- Купил? – поинтересовалась мама, разглядывая инструмент. –
Дорогая, наверное?
- Дорогая, - согласился я. - Только по-другому дорогая. Это
подарок.
- А чей?
- От хороших людей. Вознесенский и Кобзон.
Родители уже привыкли к моим странностям и воспринимали их как
должное – ну повзрослел, ну поумнел, ну песни писать начал... Ну и
знакомые приличные появились – поэты и музыканты.