– Надо? Так удобнее. Из дому еще захватил. Видишь, подписана. Не расстаюсь с ней.
Поезд дернулся. Раз, другой, заскрежетал…
– Успел примерзнуть.
Хозяин ложки посмотрел на ручные часы. Ровно через пять минут – снова. И словно все ждали-таки команды, молча поднялись и схлынули.
Анна взяла сигареты и пошла курить. Из тамбура в дверь рванулся белесый дым. Она сноровисто скользнула в толпу бушлатов. Солдаты передавали друг другу бутылку водки. Пили, держа палец на условной отметке. Никакого смеха. Те же короткие сообщения. Доложил, отпил, передал следующему. Анне хотелось быть среди них. Но и неловко как-то.
Вернулась. Якобы уткнулась в книжку. Девочка, надо же, еще что-то усердно писала в тетрадке.
– Задачи решаешь?
С ней рядом устроился владелец домашней ложки, что лежала теперь на столе, мельхиоровая, с витой надписью. Парень уже снял куртку. В гимнастерке с белой полоской подворотничка выглядел совсем юным. Каким и был на самом деле.
– Хочешь, я тебе все решу? Для меня это семечки…
– Нет, я люблю сама. И потом, экзамены-то мне сдавать!
Наверно, был смышленым школяром, смотрела Анна Матвеевна, чубчик все теребит. Стесняется вряд ли.
– Где учишься?
– В универе. Новосибирском. На мехмате.
– Клево. Я тоже буду поступать. Не выбрал еще куда. Хочется только домой!
– А где ты живешь?
– На Урале. Вот ночью сойду в Екатеринбурге, потом автобусом три часа. Может, попутка будет. Пешком бы побежал!
– Чё, задачки решаете?
Подсел тощий жилистый паренек. С половиной узкого лица. Вторая упрятана в бинты между марлевой шеей и шапочкой на голове.
– Не боись! Там все будет путем. Даже глаз на месте. Хочешь, дырочку проковыряю?
Подошли четверо ребят. Анна хотела прижаться совсем в угол, но вовремя сообразила: еще двое несли бутылки, общипанную буханку хлеба.
– Подождите, пожалуйста.
Она вытащила свои дорожные припасы, напластала на газетке сыра и колбасы, напластала, – отметила сама, – так ухватистее брать руками. И отсела на край полки к проходу. Девушка Вика, как откуда-то сразу стало всем известно, спрятав тетрадку, высыпала на столик конфеты и яблоки. А книжку приткнула к окну, словно табличку: «Курс высшей математики». Защищается на всякий случай, подумала Анна.
– Простите, а как вас звать? – спросил ее чернявый, с невыбритой верхней губой. – Вы похожи на мою маму.