«Награду получает ефрейтор Ким ЧжуВон, храбро спасший
старшего по званию от артиллерийского налёта северян. А вот и
спасённая им сангса Агдан, его невеста…»
МуРан продолжает молчать, ИнХе продолжает причитать. А на экране
комментатор радостно показывает «встречу двух любящих
сердец». Со всеми подробностями, от которых ИнХе стонет ещё
громче. Стоны переходят в завывания, когда она видит, как Агдан
нахально катается на её сыне. Кажется, эта дрянь ещё и командует.
Показывает рукой, куда идти и даже взбалтывает ножкой. Где-то
далеко, так далеко, что услышать невозможно, в унисон с КиХе воет и
колотит в злобе кулачками по дивану ЮЧжин.
МуРан усмехается.
– Как она посмела, мама? Как?! – ИнХе обращает взор к
свекрови.
– Скажи невестушка, – спокойно спрашивает МуРан, – как же тебе
удалось родить таких умных детей? Я просто в изумлении…
– О-о-о, мама, – тут же тает от «комплимента» ИнХе.
«Вот ты дура!», – вздыхает про себя МуРан, а вслух говорит:
– Давай дораму смотреть. Нет! Не звони ЧжуВону. Вечером
позвонишь или он позвонит. Сейчас у него служба.
«Только такая дура, как ты, не может догадаться, что скажет
любимый внук. Приказ командования, что же ещё!», – МуРан опять
вздыхает. Запрет ДонВука оборачивается против него самого. Пока
ЧжуВон в армии, этот запрет ничего не значит. ЧжуВон даже в
увольнение на свидания с ней может ходить. На приказ можно много
чего списать…
«Если бы ЮнМи страстно желала выйти замуж за ЧжуВона, попросила
бы знакомых генералов, – наверняка есть такие, – приказать внуку
жениться на ней. И тот потом с невинным видом объяснял бы отцу, что
не мог, будучи в армии, не выполнять приказы командования. Хитрец
тот ещё…».
25 сентября, 9 часов утра.
Агентство FAN. Кабинет директора.
Те же, за теми же местами, что и сутки назад. Только на этот раз
тяжеловесную мадам никто не ждёт. Даже кабинет закрыли. И
секретаршу предупредили, что никого якобы нет. В общем, к
сепаратным соглашениям готовы, – хихикаю про себя.
– ЮнМи, а ты можешь что-то посоветовать насчёт акций? –
спрашивает ЮСон.
– Господин директор, обращайтесь ко мне «госпожа Агдан» или
«госпожа ЮнМи», – с лёгким предостерегающим холодком говорю я.
– Так что посоветуете делать с акциями, госпожа Агдан? – Прежде
чем повторить вопрос в правильном варианте, ЮСон изобразил лицом
целую пантомиму. Сначала усталое выражение доброго дядюшки,
смотрящего на шалости любимой племянницы или внучки. Потом «Ну, что
ж с тобой поделать? Давай так, если тебе уж так хочется…», – эдакое
снисхождение и великодушное прощение капризов. И только затем, к
делу.