Самозванец - страница 8

Шрифт
Интервал


Долго играл. Много игр перепробовал. Все – вздор, уважаемые. В тридцать ты уже почти веришь, что чудес не бывает. Ты ведь уже большой мальчик. Ну что ты до сих пор буку ловишь? Твои ровесники разъелись, поднялись, один – депутат, у второго – сеть магазинов, третья – замужем за нефтяным магнатом, только ты то сторож, то грузчик, то разнорабочий. Все имущество – обалденно огромная библиотека книг, журналов, газет на оккультные и религиозные темы.

И вот, когда уже почти совсем решил остепениться – просто в метро. В обычный день. Среди обычной сонной толпы.

С ума сойти.

Я сошел с ума.

Роман позвонил в дверь.

Открыла сестра, растрепанная, в сальном халате, в стоптанных тапках с дырками на месте больших пальцев. Сердитая.

– Ты позже прийти не мог?

– На работе задержался.

– Работник… Получаешь грош, а торчишь сутками.

Роман протиснулся мимо сестры в узкий темный коридор. В квартире пахло сигаретным дымом, пивом, дешевой туалетной водой, щами… Гадко, но хоть тепло, да и жрать охота, как сволочи.

– Тань, у тебя есть поесть что-нибудь?

Бухнула холодных вчерашних щей в жестяной миске. Общее выражение лица: «Чтоб ты так зарабатывал, как жрешь». Сука.

Роман унес миску в свою комнату. Там были выгоревшие обои, допотопный телевизор, старый продавленный диван, пружины которого толкались, как локти, и огромный самодельный стеллаж с книгами. Небогатый гардероб Романа за неимением платяного шкафа помещался в углу на вешалке.

Фигня это все.

Роман зажег лампу под абажуром из крашеных палочек, раскрыл книгу «История вампиров» Саммерса и углубился в ее изучение, хлебая между делом кислую холодную бурду и не замечая ее вкуса…

Милка открыла дверь своим ключом.

В квартире было темно и душно. Из темноты несло отвратительным запахом одеколонового перегара – в последний год отец приобрел отвратительную привычку лакать какую-то суррогатную дрянь, то медицинского, то парфюмерного свойства.

«Когда ж ты сдохнешь?» – подумала Милка, переступая через тщедушное тельце, бесчувственно валяющееся посреди коридора. Удержалась от желания пнуть ногой – проснется еще. Не включая света, стащила пальто, сняла сапоги. Ушла в свою комнату и закрыла дверь на защелку.

Комната была полна вещей. Одежда и когда-то бывшее одеждой тряпье, старые игрушки из потрепанного меха или облезлой пластмассы, посуда – какие-то фаянсовые вазочки, надбитые чашечки, расписные тарелки. Несколько чахлых комнатных растений на подоконнике. Книги – разрозненные тома собрания сочинений Джека Лондона, брошюрка «Ради безопасности страны» с изображением бравого чекиста на обложке, Жорж Санд, «Путешествие в страну Поэзию», «В объятиях страсти», «Малыш и Карлсон, который живет на крыше», «Анна Каренина», «Камасутра для Микки Мауса»… Но больше всего старых фотографий, в коробках и пачках, в полиэтиленовых пакетах, в ящиках страшного серванта – Милка обожала фотографии.