– Неактивен.
Спустя некоторое время они уже открывали седьмой по счёту
контейнер. Напряжение постепенно нарастало.
– Неактивен.
Буров перешёл к следующему предполагаемому объекту изучения.
Защитный кожух опал, собравшись в неширокие полосы по краям
проёма.
Но внутри было пусто. Нечаев и Иванов переглянулись. Буров
только хмыкнул неоднозначно и пошёл дальше. Как будто его это
ничуть не удивило.
Следующее вместилище снова имело пассажира. На его проверку ушло
чуть больше времени, будто Буров что-то перепроверял.
– Неактивен.
Дальше были три пустых «осиных гнезда» подряд. Фонари
безопасников один за одним выхватывали контейнеры из полумрака.
Непроверенных оставалось всего два, и Иван не на шутку
забеспокоился. Нет, он не страшился вдруг обнаружить виновника
всего этого мрачного детектива. Наоборот. Возникло смутное
ощущение, граничащее с «дежа вю», что они никого не найдут. А
значит – не объяснят запертый изнутри шлюз.
– Пусто… – рассеяно проговорил он, когда предпоследний контейнер
явил им ничем не занятое внутреннее пространство.
– Активных синтетиков нет.
Нечаев и Иванов уставились на инженера, само олицетворение
невозмутимости и суровости. Рядом с ними чернела пустота
последнего, четырнадцатого вместилища, которое он только что
открыл.
– Быть не может! Кто-то же запер вентиль-затвор!
– Никогда не сомневайся в моей компетенции, – Буров склонился
над Иваном. – Или ты хочешь меня оскорбить?
– Никак нет, товарищ капитан… – без особого служебного рвения
ответил тот, поправляя ремень излучателя.
– Хорошо. Активных синтетиков нет. Значит нет и проблем.
Буров было двинулся осадной башней обратно, но отчего-то
остановился.
– Есть у нас проблемы, – произнёс ему в спину Роман. – «Ос»
всего восемь. Нас – одиннадцать.
– Десять, – поправил Буров. Видимо, ему тоже пришла в голову та
же мысль.
– Нас одиннадцать, Тимофей, – твёрдо повторил Роман, вспомнив
имя инженера.
Буров постоял ещё и молча удалился. Пренебрежение к Милош не
особо возмутило Нечаева. Он понимал его природу и даже в какой-то
мере разделял. В очень малой доле. Хоть инцидент, почти стоивший
жизни его другу, Санычу, и произошёл у него на глазах. Но тот
случай не повод поголовно менять отношение на скотское ко всем, чей
показатель повреждения личности превысил норму. Пусть даже в
тридцать девять раз…