Как водится, существовали и исключения. Мужчина мог стать
психосервером только в том случае, если был не совсем мужчиной.
Транссексуалы обладали в сущности женским мозгом, но подобных
особенных людей не брали в ряды космопроходцев по целому ряду
объективных причин, и факультет так и остался – женским.
Психосервер нёс в голове основную часть Ординатора, так сказать
его базу. На заре космоходства в составе экспедиций была всего одна
женщина-психосервер, но после известного трагического случая их
число нормативно увеличили до двух. При этом нагрузку женщины
делили пополам.
Меж тем Ординатор монотонно продолжал:
«Лейтенант межпланетной службы, Павлов Роберт Анатольевич.
Должность: инженер-маркшейдер. Год рождения две тысячи тридцать
второй. Экспедиция третья по счёту».
Заметно стесняясь, якут поднялся и коротко поклонился, точно
вышел к трибуне на вручение важной премии.
– Павлов. Роберт Анатольевич, – от незнания что сказать он
хлопнул себя большими ладонями по ногам. – Пфф… Геолог.
Взрывотехник. Ну… вот.
И быстро сел.
«Лейтенант межпланетной службы, Трипольский Алексей Сергеевич.
Должность: научный сотрудник. Год рождения две тысячи тридцать
девятый. Экспедиция первая по счёту».
Бурова сильно удивила воспринятая информация. Он даже обернулся
на живо поднявшего Фарадея. Быть может показалось, но в глазах
Истукана мелькнуло нечто сродни уважению.
– Приветствую всех! Меня зовут Алексей. Можно просто – Лёша. Но
лучше Алексей. Я по специальности химик. По призванию… учёный, –
Роман руку на отсечение выложил бы, что он чуть не ляпнул «гений».
– По натуре – хороший человек, холерик, люблю читать и знаю три
языка, в том числе английский, – он кивнул Майклу, – немецкий, –
кивок, не такой уверенный, в сторону Виктории, – и китайский. Да!
Русский ещё! Четыре получается…
Дрожь в руках Трипольского была заметна каждому. Вряд ли это
волнение, скорее болезнь Паркинсона ранней стадии. Волнение лишь
выявило эту дрожь. Тем временем Фарадей самозабвенно продолжал:
– Вне Земли я впервые, но я читал книги, то есть письменные
отчёты: про Марс, про Анубис, про Хиц-3, Хиц-2, Цереру-3,
Таганрог...
При упоминании последней планеты группа негромко, вразнобой
посмеялась. Один только широко улыбающийся Бёрд так и продолжил
улыбаться. Он не слышал, как рассерженный на руководство родного
города астроном, открыв представлявшую интерес планету, назвал ту
Таганрогом. Так он искренне надеялся привлечь внимание к проблемам
малой родины и верил, что хоть о каком-то Таганроге станут говорить
лицеприятные вещи. В конечном итоге спор в каком Таганроге лучше –
притча во языцех за стойкой бара “Под углом”.