Состыковать
одно с другим не получалось. Вдовой… не женой. Как? Не говоря уже о
том, что каким-то образом стала избранницей золотого наследника
рода Ноах?
— Алон, это
розыгрыш? — всё же получилось задать самый главный
вопрос.
— Нет,
Марджари, — ответил он, не думая менять положение. — Это
предложение стать моей вдовой, которая унаследует тридцать
процентов моего состояния.
— Тридцать
восемь, — машинально поправила я.
— Тридцать
два.
— Тридцать
восемь.
— Тридцать
пять с половиной.
—
Тридцать…
— Тридцать
восемь, цук с вами.
— Алон,
могли бы и не торговаться из сочувствия к моей утрате.
— Какой? —
оторопел он.
— Я же
почти вдова. И, вообще, встаньте, я не знаю, что делать с мужчиной
у моих ног.
— Да? —
искреннее удивился он. — А я думал, что все женщины это знают с
пелёнок. — Но, увидев выражение моего лица, тут же продолжил: —
Встану, когда услышу, что вы согласны.
— Хорошо. Я
согласна, но… есть нюанс.
Алон
грациозно поднялся. Паразит. Явно уделяет время спорту и своему
телу. Но вот нетерпелив — это факт. Я ведь ещё не уточнила, на что
именно согласна.
—
Какой?
Утро
выдалось прохладным. Солнце только-только всходило, окрашивая
розовым золотом вершины гор.
Мне
пришлось прихватить накидку, чтобы не продрогнуть. А потом взять
упакованную урну для госпожи Исудзу и сложить в плетёную корзину,
устеленную специальным покрывалом с магическими
символами.
Вчерашний
визит Алона Ноаха изрядно сбил мне весь график. Я просидела над
урной всю ночь, работая над заклинаниями и тонкими нитями чжу,
которые укладывались в изделие по точно рассчитанной схеме. А когда
пришла в себя, то осознала: ночь закончилась, и… урна готова.
Неожиданно для себя самой я управилась куда быстрее, чем
планировала.
А значит,
можно рано-рано отправиться в Цветочный переулок, пока не закрылась
«Ночная закусочная». Отдать заказ и позавтракать чем-то очень
замечательным. Господин Исудзу — повар от богов, его стряпня —
услада для желудка.
Стоило мне
только выйти, как встретилась тётушка Аша, она же неподражаемая
госпожа Бет-Шалом.
Крупная
женщина, славно справившая пятьдесят лет в прошлую субботу. В
смоляно-чёрных волосах нет и намёка на седину, взгляд карих глаз
внимателен, сигара в полных пальчиках дымит чем-то
сладковатым.
— Доброе
утро, дорогуша, — протянула она низким грудным голосом. — Ты ранняя
пташка сегодня.