Во-вторых, полностью исписана доска, раскрыты шкафчики, забит
доверху мусорный бак, и чтобы руки не опустились, мы спешим начать
уборку.
Часы отмерили почти два часа, когда в лабораторию вернулся
порядок, мы, с повязанными головами, сидим перед распахнутым окном.
Квакнули принесённые мной банки с соком и кофе, разбавляя усталость
приятными яркими вкусами. Выбившийся из-под головного убора Сапы
русый локон, трепещет на сквозняке, а манящий профиль зачаровал
душу. Я бесконечно скольжу взглядом по ровному лбу, пушистым
кустикам бровей, что совсем светлые, любуюсь уникальным оттенком
серых глаз, обрамлённых в опахала ресниц, чью длину видно лишь
вблизи, ибо тоже русые. Аккуратный носик, словно вызов богу
умиления, приятно круглый, гармонично широк и достаточно остёр, под
ним такая важная и трогательная линия верхней губы, эдакий штрих
кистью, дополняющий средне-полные розовые губы, слегка обветренные,
что прекрасно сочетается с вьющимся локоном и ветерком. И, в
довершение, – упрямый подбородок и изящная, трепетная шея, умея
рисовать, я бы тут же запечатлел эту красоту.
– Сапа, хочу спросить кое-что, – наконец решился я на
разговор.
– Давай, – легко отозвалась она.
– Ну, только не подумай чего, просто я знаю ещё одного человека
под логи… тьфу, – ошибся я, – под именем Волох Сапа и это
парень.
Девушка вздрогнула и очень медленно поворачивает голову – на
лице такая буря эмоций, что меня бросает в жар.
– Прости, – спешу сказать я, – понимаю, что звучит дико, но…
– То есть ты помнишь его?! – поражённо переспросила она. – Ты
помнишь того Сапу, мальчика?
Я кивнул, на что она вдруг взяла меня за руку.
– Не может быть, Матус… Честно?! – всё ещё не верит
одноклассница. – Как он выглядит?
– Окрашенные в чёрный волосы, вот такого роста, – показываю я, –
любит говорить “наи…
– Я просто… это так… Ах! – слезы потекли по щекам и Сапа
отвернулась.
Растерянность грозит раздавить, вместе с досадой, хочу утешить,
но боюсь ещё больше обидеть.
– Прости, чем-то могу помочь? – в попытке отыскать метод,
спросил я.
– Это от радости, – ответила девушка, повернув уже улыбающееся
лицо и сверкая мокрыми дорожками. – Так хорошо, что ты знаешь.
– Что с вами случилось? – тут же, с жаром спросил я,
отмахнувшись от какого-то жучка, залетевшего в окно.
– Это длится давно, – начала Сапа рассказ, – уж сколько лет, то
я поживу, то брат, но окружающие этого вообще не замечают –
проклятье такое. Я, кстати, серьёзно, нас прокляли, лет десять
назад, что-то связанное с врагами родителей, – рассказала она,
устремляя взгляд вдаль, к громадам Высокой части города.