Эритэ понравилась ему сразу. Молодая, способная, осторожная,
неглупая и «с внутренним огоньком» — так охарактеризовал мою
подругу Граф. С ней его ожидал нескучный период жизни (если
подобное можно сказать о личе), за который он планировал сделать из
Элгрэй настоящего профессионала, обучив тонкостям своего ремесла.
Такова была его плата за сохранение тайны. И, как намекнул мертвец,
разговорившийся перед подготовкой ритуала, несколько толковых
некромантов за последние сотни лет уже стали признанным мастерами,
а то и профессорами маг-академий, пройдя курс обучения у своего
«подопечного скелета».
На всякий случай я уточнила, не боится ли он, что я проболтаюсь
обо всем этом или, того хуже, маленькая «лисичка» что-нибудь
расскажет — ребенок же, ей не объяснишь, что некоторые тайны
открывать нельзя никому. На что Граф с улыбкой напомнил, что он не
только некромант, но и менталист, так что мы обе отныне не сможем
его сдать даже под пытками, а Ариэлла и вовсе обо всем забудет,
едва покинет кладбище. Негоже малышке помнить то, что она тут
видела.
Алекс, кстати, тоже получит ментальный запрет на разглашение
секрета лича, как только явится к нам. Хотя я и не открыла ему всей
правды по видеосвязи, при личной встрече намеревалась восполнить
этот пробел, ну а Граф хотел просто подстраховаться. С Эритэ же ее
«личный зомби» собирался поговорить по душам сразу после того, как
мы вернемся из поездки.
Что ж, мне нравился его план, и методы предосторожности я тоже
одобряла, да и не доверять этому существу причин не было. В конце
концов, мало хищников, способных утолить голод и восстановить
магический резерв на два месяца, будут давиться килограммами
червей, когда можно поймать в темной подворотне какого-нибудь
пьяницу (или просто прохожего) и выпить его жизнь. Графа я уважала.
И за гуманное отношение к людям, и за нежелание участвовать в
грязных политических играх, и за то, что он расплачивался со своими
напарниками знаниями. Так что этот мужчина, в моем понимании,
действительно был идеальным! Даже невзирая на то, что мертвый.
Хотя сейчас по нему такого и не скажешь. Эмоциональный,
подвижный, словоохотливый… сердце, опять же, бьется, в чем я сама
убедилась недавно, приложившись ухом к мужской груди. Чую, ждет мою
подружку завтра сюрприз: уезжал скелет под иллюзией бледнолицего
монаха, а вернется «живой мужик» под той же маской. Очень надеюсь,
что у меня будет шанс посмотреть на лицо Риты, когда она это
просечет.