Женщина лишь слегка мазнула по мне взглядом, деланно показывая, насколько я для нее мелкая сошка, и обратилась сразу к Конраду:
– Ты не желаешь со мной связываться. Не пускаешь к себе. Делаешь вид, что наш брак уже юридически расторгнут, но ведь это не так. Мы оба это знаем, – сглотнув обиду, звонко и с укором протянула она. – Ты со всеми людьми обращаешься, как с одноразовым чайным пакетиком? Неужели наш брак для тебя ничего не значил? Скажи мне, милый, я хочу знать!
– Автора, – тяжело вздохнув, Конрад сжал челюсти так, что хрустнули зубы. И хоть я не решалась заглянуть ему в глаза, в этом тяжелом молчании явно улавливала его безмолвную мольбу прекратить этот глупый разговор. Его аура буквально кричала: «Почему я вообще должен объяснять кому-то элементарные, понятные всем вещи?» – Это был фиктивный брак. Он закончен. Ты больше мне не нужна.
Женщина засмеялась сквозь слезы, подпирая талию рукой и отводя взгляд к небу, желая просушить в глазах непрошеные слезы. В ее действиях читалась нервозность и отчаянность, граничащие с паранойей. Вглядываясь в ее лицо, я не смогла не пожалеть эту потухшую, израненную блондинку. Автора поймала это и покраснела от злости, как помидор, тыкая в меня указательным пальцем.
– Что? Нравится трахаться с женатыми мужиками? Что же, такая на все согласная шлюшка ему подходит больше. У меня ведь были хоть какие-то моральные принципы, – Аврора многозначительно выгнула бровь, ядовито на меня уставившись. – Помнишь тот день, когда я приходила к мужу в офис во время ланча, м? Так вот, мы переспали прямо у Конрада на столе. Прямо там, куда ты ставишь кофе. И он не предохранялся, потому что доверял мне и только мне.
– Автора, – с предупреждением отчеканил Конрад, давая ей понять, что в шаге от того, чтобы выгнать ее вон. – Не заставляй меня унижать тебя больше, чем ты унижаешь сама себя.
– А я что, вру? Так докажи своей «невесте» обратное! Не можешь? Или не хочешь? Оно-то и понятно… – Автора уставилась на меня и довольно оскалилась, увидев то, что намеривалась: мои широко распахнутые в ужасе глаза. А затем суетливо зарылась в сумочке, после чего гордо кинула к ногам Шульца пять белых пластиковых полосок. – Я беременна, ясно? Именно это я и хотела сказать. Делай с этим, что хочешь. Но рожать я буду. И если ты собираешься и дальше делать вид, что меня нет – пойду к прессе. Кое-кто только и ждет повода тебя уничтожить. Я любила тебя, Конрад. И теперь тебе придется постараться, если хочешь получить доступ к единственному наследнику.