Нехотя приняв сотовый, я опустила взгляд и пролистала серию фотографий, где Шульц лично встречает Аврору у порога дома и целует в щеку, провожая внутрь за талию. Это мог быть другой день, но цветочное оформление вокруг центрального входа меняли каждые две недели, и то, что на фото, было абсолютно новое. Это мог быть фотомонтаж, но я сама неплохо разбиралась в «Фотошопе» и знала: это не он. Кадры подлинные.
И даже не зная всех обстоятельств, можно было резюмировать пару фактов: вчера вечером Конрад вполне себе прекрасно передвигался самостоятельно и… провел ночь с Авророй. Этого осознания мне хватило, чтобы прекратить ставить бывшего босса выше себя самой, будто он был более ценен и важен. Я не хотела рушить жизнь мужчине и при всем желании никогда не смогла бы этого сделать. Но отныне мне стало наплевать на все вокруг, внутри поселились тоска, боль и обреченность.
– Я не буду ничего говорить, – выдохнула я, отворачиваясь и откидывая телефон на пол. Я будто слышала этот сладкий аромат духов Авроры и ее елейный голосок. – И если ты сделаешь какое-то заявление в отношении меня – буду все опровергать.
– Как скажешь, Эмми, – равнодушно пожал плечами Филипп, направляясь к выходу из комнаты, и уже у двери он вдруг замер, кинув мне на закрытый шкаф, к которому я так и не притронулась, ведь там не могло быть моих вещей. – Открой его, найдешь сюрприз. Думаю, это платье для тебя значимое.
Майер ушел прочь, так и не сказав, что именно он имел в виду. Конечно же, речь шла о красном шелковом платье, полностью восстановленном, готовом к носке здесь и сейчас. Но для сегодняшнего выхода стилист подготовил мне деловой темно-бардовый костюм и черную блузу. Волосы были собраны в высокий хвост, а ноги оказались украшены милыми кремово-ванильными балетками.
Конференция началась в двенадцать часов, Майер разрешил мне поприсутствовать в качестве гостьи, и, как бы мне ни хотелось отказать, я воспользовалась возможностью узнать что-то полезное о его работе. Только кроме скучной статистики, а также отчетов каждого отдела за прошлый квартал, ничего не получила. Все происходило на первом этаже «треугольника», и именно у центрального входа в это здание столпились обещанные журналисты. «Он вообще хоть иногда покидает свое убежище?» – нервно топая ногой, подумала я.