Ноздри мужчины раздраженно раздувались, он не
привык к неповиновению и отказам. Сжимая и разжимая кулаки, он неосознанно
напрягал мышцы, отчего рукава его черной рубашки натягивались снова и снова,
издавая треск бедной рвущейся ткани. Зажмурившись, я ощутила себя в капкане,
наглухо закрытом, и вынужденно кивнула:
— Вы правы… Едемте.
Владимир единственный оставил свой чёрный спорткар
на подземной парковке, а не у входа в ресторан, как Марк с Валентиной.
Почему-то последние не стали дожидаться нас и двинулись с места еще до того,
как мужчина распахнул для меня двери авто.
— Поторопись, — холодный голос эхом разлился по
пустому помещению, набатом отбивая в ушах.
Нервно сглотнув, мне пришлось сложиться эмбрионом,
чтобы поместиться внутрь крохотной непривычно заниженной коробочки. Туфли на
высоких шпильках буквально вдавили колени в грудь, а черное платье-шнурок
опасно затрещало по швам.
— Удобно? — словно с издевкой спросил старший
Орлов, буравя меня взглядом. Я не нашла в себе силы возмутиться, каждая
клеточка тела была против этого. Уверена, никто бы в здравом уме не хотел
попасть под руку Владимира. Один его взгляд убивал на месте, а тембр голоса
вводил в неподдельную панику… Стоит ли говорить о том, какое впечатление
производил двухметровый широкоплечий гигант? Промолчав, я услышала недовольный
смешок, а затем рев мотора и свист шин. — Что же… Тогда в путь.
— Значит, — прохрипел мужчина, окидывая меня
цепким взглядом с прищуром спустя три секунды блаженной тишины. Ему не мешала
скорость и активное движение, он спокойно отвлекался, — еда тебе не
понравилась.
Вжимаясь в спинку сидения всем телом, я мечтала
поскорее почувствовать землю под ногами. Машины проносились мимо стремительно,
Владимир лавировал на восьмиполосной дороге, как моряк, проведший всю жизнь на волнах.
— Все было вкусно, спасибо, — с трудом выдавила из
себя, жадно глотая распахнутыми губами свежий воздух. В напряжении я все ждала
того момента, когда желтое авто Орлова столкнётся с обычной легковушкой, но
этого, благо, никогда не происходило. Словно играя на моих нервах, он
сворачивал ровно в тот момент, когда носы почти соприкасались.
— Ты не ела, — удивил меня тот. Уверенно, без
всякий сомнений. — И не пила. Почему?
— Вам показалось, — отвернувшись к боковому окну,
я попыталась раствориться в огоньках мигающих ночных вывесок, но едва ли не
вскрикнула, когда в отражении увидела два черных глаза. Владимир поедал меня,
как добычу. Резко опустив голову, впредь смотрела лишь под ноги.