— Тут буквы... слова... Целая вязь поднимается спиралью к
вершине, но язык мне незнаком.
Окружающая действительность вызывала у меня нехорошие
ассоциации.
— Демонические руны? Как те, что были в башне Бабочки?
Не оборачиваясь, жрица убрала нож, и присев на корточки, стала
рассматривать дно ямы. Что, впрочем, не помешало ответить на мой
вопрос:
— Нет, эти письмена не имеют с осквернением ничего общего. Это
что-то иное.
Я позволил ей разбираться самой. Отступил от ямы и проклятого
столба подальше, внимательно следя за уровнем энергии в нейронной
сети. ИскИн вывел ползунок, отображающий объём накопленной силы, в
интерфейс, что позволяло мне следить за ним в режиме реального
времени.
Через половину минуты Соня ко мне присоединилась.
— Здесь произошло плохое. Ритуал, жертвоприношение, — жрица
сильно побледнела. — На костях кое-где видны следы зубов.
— Дикие звери после ухода мерзавцев добрались до останков?
— Нет, не звери.
Ритуальный каннибализм? Что-то новенькое...
Неизвестные ушли в западном направлении, прочь от реки. Оставив
следы саней, конских копыт, сапог и собачьих лап. Они унесли с
собой ответы на вопросы, но оставили нам мрачные предчувствия и
тревогу.
Соня считала, что мы должны предупредить Одинокий клык о
каннибалах, блуждающих вдоль реки, и я был аналогичного мнения.
Крупный отряд этих нелюдей мог нападать на выжившие поселения,
иначе, откуда ещё они взяли детей? Не своих же сожрали. Хотя от
подобных выродков можно всякого ожидать.
После того как выкопали монеты из схрона, мы встали на толстый
речной лёд и уже по нему, заметно ускорившись, двинулись к горе. Я
не мог сказать жрице, что знаю точное количество людей в том
отряде, это бы вызвало лишние вопросы. А их было ровно сорок два
человека, именно стольких насчитал мой ИскИн, проанализировав следы
на снегу...