– Ради чего, скажите на милость? – всерьез разозлился Амадеус. –
Я не могу работать в таком шуме! А дел накопилось выше крыши.
– Я могу узнать, – сказал Татанель.
– Если мальчишка крошит гору, то соваться тебе туда не стоит, –
вдруг усмехнулся Амадеус. – Позови мне лучше Гая…
Мужчина не успел договорить, как с треском и дымом на ковер
кабинета из ниоткуда свалился высоченный парень на вид лет двадцати
пяти, с темными длинными волосами, заплетенными в косу.
– Не нужно меня звать, я уже здесь! – заявил вновь прибывший,
отряхивая пыль с брюк и рубашки.
– Гай, что случилось? – грозно вопросил Амадеус.
– Да он сегодня не в духе, как видите, – хохотнул Гайлеон,
морщась от далеких скрежещущих звуков.
– Это все из-за той эллы? – спросил хозяин кабинета. – Как ее?
Тамалис? Я вечно забываю имена этих Верхних…
– Тамалис тут ни при чем, мой господин, – вздохнул Гай и присел
в свободное кресло у стола.
Секретарь недовольно поджал губы, но ничего не сказал.
– Татанель, можешь идти, – отпустил Амадеус и продолжил,
обращаясь к Гайлеону: – Так что случилось, из-за чего Бес вздумал
поменять ландшафт родного царства?
– Из-за какой-то малышки, встреченной им на празднике, –
вздохнул Гай. – Кажется, она исчезла из его постели, даже не
поблагодарив за развлечение. Вот он и обозлился.
Амадеус рассмеялся:
– Ну, теперь хвалебных речей он и не дождется. Все же знают, что
в Зимнюю Ночь никто никому ничем не обязан. Позови его. Пусть
прекращает буянить.
Гай встал, поклонился и пропал. Но через минуту опять возник, и
не один. Новый посетитель возвышался почти на три метра, заслоняя
собой полкомнаты. Его черная кожа матово блестела, в глазах плясал
красный огонь.
– Бес, прекрати! – беззлобно велел Амадеус. – И прими свой
нормальный облик.
Великан зарычал, обнажив длинные острые клыки.
– Бес! – Амадеус привстал, нависая над столом. Его лицо
потемнело, покрываясь длинными синими шипами. Обнажив очень
внушительные двойные клыки, мужчина грозно и предупреждающе
гаркнул: – Бестелион!
Гай отшатнулся в сторону, стараясь слиться с книжными полками,
наблюдая за происходящим. Пару минут Бестелион и Амадеус сверлили
друг друга злыми взглядами, но затем первый сдался, отступил, на
глазах уменьшаясь в росте. Склонив голову, он прошептал:
– Отец…
– Так-то лучше, – хмыкнул пожилой мужчина, садясь. – Сам знаешь,
что со мной играть в эти игры бесполезно. Ты не наследник, за
дерзость я могу тебя выгнать из царства.