Труба и другие лабиринты - страница 44

А пока не утихает ток в трубе, крепка взрывчатая цепь, надежны коды и планово переменчивы. Сами знаете: я отворю – никто не затворит, а закрою – никто не откроет[98].

И в Хозяина давно не верю я и не боюсь – нет его. А если б и был, то теперь он далеко. И много ли проку думать о дальних бедах? Что было – было, а что будет – будет[99].

Да и вам, вам-то чего бояться? У одного Роза на теплом море, у другого Муза – на Северном. Случись что – и нет вас: дальше Хозяина слетели, как птицы, с попутным ветром к дочерям, к чужим берегам. И кто остался на трубе? И некому молвить из табора улицы темной?

Так что – бросьте, соседи.

Никто не знает путей ветра и того, как образуются кости во чреве беременной; и не придумано лучшего для человека, чем есть, пить и веселиться в светлые дни, и радоваться плодам трудов своих.[100]

Пришли времена: и разливается привычно коньяк, какого я прежде и знать – не знал, и мечтать не смел, и название которого все равно не запомню.

Пришли светлые дни – и даже у Марии моей как будто складывается потихоньку: и работу освоила, и, похоже, встретила на море человека, и вроде бы поладили они.

Пришла пора: и дом богатеет, и люди при деле, и множится имущество.

Какая же тут печаль?

Вон во дворах уже набухла почва, напоена водой, и на ветвях лопаются почки, полные сока, и плоть моя сегодня налита пивом, напитана крепким вином винограда с чужедальних коньячных холмов.

И где позавчерашний снег[101], тревожиться ли мне о грядущих грозах?

Скоро зацветут сады, и переменится ветер по Волге, и прогреются берега.

Неужели же мы не выпьем, соседи?

Сбываются мечты патриотов!»

Когда затосковал Застрахов? Нетрудно сказать.

Весной, когда отцветали сады.

Посреди садов Заречья завязалось злосчастье, из-за дачи вывернула беда.

Был у Застраховых, как у многих жителей Вольгинска, клочок земли за городом на холмах, и маленький сад, и дачный домик для нехитрых трудов и летней отрады. И, видно, ещё с зимы повадились воры и в дом, и в сад.

Приехав по первому теплу, увидел Застрахов: вырыт напропалую кустарник с корнем, взломана дверь в доме, и вынесено оттуда всё – от посуды до старого белья. Не стали Застраховы жаловаться, недолго пеняли на судьбу: не мы первые, не мы и последние – и, по мере сил, восстановили утраченное. А еще через неделю повторился набег: выгребли всё оставшееся и всё, вновь привезенное, включая консервы и занавески. Но и тут не отчаялся Застрахов и даже посмеялся, благодаря обидчиков за то, что не спалили дом, – и снова заполнил его добром и врезал новую дверь с хорошим замком, и не верил, что придут в третий раз.